Песенка в шесть пенсов и карман пшеницы

Ваш ученик и достойный шахматный противник посылает Вам приветствия из Альп, где он в компании (зачеркнуто) со своим врачЁм только что миновал лОвину, маленькую, но опасную. Эти два сенбернара, большой с бренди для доктора Лоуренса, маленький с лимонадом для меня, к счастью, не понадобились. Сегодня я чувствую себя очень хорошо, но могу скоро вернуться. Поэтому остерегайтесь хода пешки на K4 в дебюте Руи Лопеса.

– Две ошибки в правописании. – Это все, что я мог сказать.

– Да, с правописанием у меня ужасно, – согласился он. – Это моя ахиллесова пята.

Однако его усилия заслуживали сдержанной похвалы, поэтому я смягчился и купил ему марку у Джины, которая от начала до конца наблюдала за происходящим с особым интересом. Я знал, что потом она будет безжалостно подшучивать надо мной.

– А больше мы ничего не можем придумать, пока мы здесь, в деревне? Я чувствую себя так… так хорошо. Нет шансов сыграть в шахматы?

– В такой день здесь никого не будет, – сказал я. – Но если хочешь, можно заглянуть в «Пфеффермюле», горло промочить.

Так мы и сделали, свернув с боковой дороги к уютной, маленькой, из темных бревен Stube[206]. Как я и ожидал, она была пуста. Я взял ему Apfelsaft[207], а себе Eichberger[208]. Это место, похоже, его поразило, и, когда он увидел кубки шахматного клуба, большинство из которых выиграл Беммель, бывший учитель, он взял с меня слово вернуться сюда. Прочитав на вывеске надпись Schachklub[209], он тихонько и понимающе взвизгнул, давая знать, что у него есть чем поделиться на эту тему.

– Schach! Как же это интересно, доктор Лоуренс! Разве вы не видите, что название игры происходит непосредственно от слова «шах»? Конечно, chess[210] – это то же самое слово, только искаженное и менее узнаваемое.

– Что ты мне мозги пудришь?

– Шахматы были специальной игрой шаха и, как полагают, появились в Древней Персии.

– Ты шутишь. Так давно?

– Ужасно древняя королевская игра. В нее любили играть Карл Великий и Гарун аль-Рашид, многие короли. Даже Кнуд Великий.

– Разве он не был чересчур занят набегами?

– Отнюдь нет. В исторических хрониках есть запись его игры с ярлом Ульфом, его придворным, которому он проиграл, после чего встал и в ярости пнул по доске. Как ни странно, но спустя два дня ярл Ульф был таинственным образом убит.

Даниэль выглядел настолько серьезным, что я расхохотался, – в первый момент это его шокировало, но он тут же присоединился ко мне. Мы оба до потери пульса смеялись над несчастным Ульфом.

Как ни странно, мое настроение исправилось, и не только из-за хорошего пива. Все начало складываться в мою пользу. И я не возражал против того, чтобы юный Дэвиган именно таким образом пускал пыль в глаза, я начал привыкать к нему и в самом деле почти полюбил. Весь путь домой он без умолку болтал. Даже когда мы вернулись после часа дня, он все не мог закрыть рот. Они обе ждали нас, Дэвиган и Хозяйка, и на столе была миска с супом.

– Вы опаздываете, Herr доктор. – Хюльда многозначительно посмотрела на часы, которые всегда висели слева на ее груди.

– Вы должны простить нас, Хозяйка, – выдал йодлем ребенок. – Мы так прекрасно провели время и зашли выпить в «Пфеффермюле».

Надо было видеть, как встали дыбом волосы Хюльды. Вдова бросила на меня негодующий взгляд:

– Ах так, «Пфеффермюле». Это kein Platz[211] для Sonntag[212]. А еще брать туда маленький малшик.

– Что это? – спросила Дэвиган.

– Низкая пивная тля низкий людей.

Все преодоленные мной ступеньки карьерной лестницы ушли из-под ног, и я рухнул вниз.

Mittagessen начался и закончился в молчании. Они снова настроились против меня. Не обращай внимания, Кэрролл, твое время придет. И скоро.

Глава двенадцатая

Британские почтовые службы совсем не такие быстрые и пунктуальные, как швейцарские, и ответ на мое письмо в «Ливенфорд геральд» пришел лишь на следующей неделе, в четверг утром. Но эта задержка была как нельзя кстати. «Геральд» выложила расследование на первой полосе и, кроме того, добавила к полному отчету о разбирательстве специальную статью, посвященную правовым вопросам этого дела, что показалось мне особенно интересным.