Пешки против Игроков

— Конечно. Лучник очень неуклюже спрятал перо за спину, и если Стражи этого не разглядели, то я успела заметить.

— Ты могла бы и мне рассказать, мы же теперь дружим!

— Не хотела выдавать Лучника, — вздохнула Ауфена, — да и мне хотелось сначала почитать в библиотеке про это перо. Надеюсь, Башня меня ни в чём не заподозрила.

— Кстати, я дала Лучнику имя, — говоря это, я решила, что обижаться на Ауфену не стоит, она ведь ничего ужасного не сделала, а мне самой следовало быть внимательнее.

— Да? Это какое же? — Ауфена с живым интересом посмотрела на меня. Кувшиночник протяжно вздохнул, а с моих губ слетело:

— Ройк.

Я прислушалась к звукам в коридоре: пока тихо, но скорее всего, Носатый быстро спустится и прильнёт к двери, чтобы ни одно словечко мимо него не пролетело.

— Ты нашла что-нибудь интересное в библиотеке? Насчёт перьев рукха?

— Пока нет, — Ауфена задумчиво теребила в пальцах блестящую чёрную прядь волос, — а теперь ещё и твоя просьба… Ладно, буду искать ответы на все вопросы.

Она закончила как раз вовремя — я расслышала в коридоре шаги. Носатый старался ступать как мог бесшумно, но похоже, ему это не удавалось.

Я подмигнула Ауфене и кивнула на дверь, а потом заговорила нарочито бодрым голосом:

— Ты знаешь, я очень боюсь, что белые пешки или Стражи узнают эту тайну. Только тебе и могу её рассказать, а ты никому не говори, даже махонькой мускашке!

Ауфена закрыла ладонью рот, приглушая смех. Я погрозила ей пальцем:

— Смотри у меня! Я обязательно поделюсь с тобой этой замечательной тайной, но прежде, — я выдержала паузу, — поговорим о том, какие наряды мы оденем, когда станем фигурами. Не просто же чёрные плащи или длинные одежды! Их наверняка можно будет чем-нибудь дополнить.

— Например, серебряной короной, — поддержала мою игру Ауфена.

— С рубинами! — подхватила я. — Настоящей сильной Волшебнице пристало носить корону, усыпанную драгоценностями! Вопрос в том, что надела бы ты поверх жреческих одежд?

Ауфена задумалась и уверенно выдала:

— Сапфировую брошь!

— Великолепно! — с нарочитым восторгом заметила я. — Она оттенит твои прекрасные голубые глаза…

Конечно, мы с Ауфеной действительно могли затеять такую беседу, но говорили бы куда сдержанней и короче, не сиди за дверью Носатый. Около двух ходов, не меньше, мы посвятили разговору о побрякушках, и мне почудился стон измученного слушателя.

— Ауфена! Как ты думаешь, за дверью никого нет? — И мы с ней обменялись улыбками.

Я решила, что Носатого пора бы предупредить: пусть бросает эти глупости и уходит. Конечно, его можно было понять: в Башне довольно однообразная жизнь, так и хочется кого-нибудь в чём-нибудь заподозрить, но почему это должна быть именно я?

«Тут не ищи двойных смыслов, — посоветовал Кувшиночник, — всё очень просто: ты будущая Волшебница. Не Всадников же ему подозревать?»

Он был прав, конечно.

«Когда ты перестанешь читать мои мысли?» — укоризненно подумала я, и в ответ раздался смех — такой же приятный, как и голос моего друга.

«Когда они у тебя закончатся, Ферджина!»

Тем временем наступила такая тишина, что мы услышали бы даже писк майси. Носатый, бедолага, притаился и, наверное, старался не дышать!

— Нет там никого, можешь мне поверить! Какой глупец будет прятаться за дверью и нарушать правила? — подмигнула мне Ауфена, и мы возобновили разговор об украшениях, одежде и прочих, совсем не таинственных вещах. В конце концов, бедолага Носатый не выдержал — когда я украдкой открыла дверь и высунула голову, его и след простыл. Только Стражи преувеличенно громко храпели, изображая глубокий сон.

Я вернулась к Ауфене, чтобы задать ей, наконец, вопрос:

— Так почему же цветы благоволят к белым пешкам?

— Когда-то именно Белый Правитель спас их от смерти, а чтобы отблагодарить его, они стали Стражами, — откликнулась Ауфена и, видя, что больше никто не подслушивает, заметно расслабилась. — Давай я поведаю тебе эту историю и пойду, а то скоро светает.

Я села на кровать. Ауфена, как выяснилось, теперь умела не только читать, но и рассказывать прочитанное так, чтобы перед моими глазами сразу же появлялась картинка. Эх, если бы и я так могла!

— Когда-то Стражи жили на Клетках, — тихо лился, как ручеёк, голос Ауфены, а передо мной вставали лесные заросли, и среди них вились, обнимая деревья, наши зубастые знакомые. Время от времени кто-то из цветов притворялся, что дремлет, высунув язык. Стоило неосторожной мускашке, жужжа, приблизиться, как язык молниеносно хватал её!

— Тогда их, конечно, Стражами никто не называл. Это были просто цветы, но имён книга не назвала, да и какая разница, — Ауфена зевнула. Я предвидела, что, вернувшись в свою комнату, она сбросит одежду и туфли, заберётся в постель и будет спать до обеда. Благо дополнительных занятий сегодня у соседки не было, а в библиотеку можно приходить, когда заблагорассудится. Вечером с книгами даже уютней. Ауфена говорила, что книги сами подлетают к ней, болтают, открывают нужные страницы, и порой Башне приходится на них прикрикнуть, чтобы замолчали, и можно было дать Ауфене задание. Веселье — не то что в моей комнате для занятий!