Пешки против Игроков

— Ничего, — я отложила гребень и заново перевязала волосы лентой. — У нас всё получится, потому что мы — как ты говорил, Ройк? — необычные пешки!

И мы — все трое — сцепили руки перед угасающим пламенем костра.

Глава 5

— То есть, по-твоему, Игроков не существует? А к кому мы тогда идём?

— Вот это и узнаем. Тут до Первого Уровня недолго осталось...

— Хорошо. А кто всё создал? Оно само, что ли, возникло со всеми правилами, Игрой и Башней? Такой совершенный механизм могли придумать лишь такие же совершенные существа!

— Не знаю. Говорю же — там узнаем.

— Вот именно — не знаешь, а говоришь! Игроки — это день и ночь, тьма и свет, всё совершается по их воле, и на Доске ни один листочек не колыхнётся без их ведома…

— Я понял, Ауфена. Понял, — судя по голосу Ройка, терпение у него заканчивалось, и я вмешалась:

— Давайте лучше пойдём. Сколько можно у костра сидеть?

Ответом было угрюмое молчание. Я придвинулась ближе к огню — утро выдалось холодное, — и вздохнула. Самой не хотелось покидать безопасный лес и куда-то тащиться. Но не могли же мы сидеть тут вечно?

Ауфена вертела в руках нетронутый фунги, и лицо у неё было каменное. Она так свято верила в Игроков, а Ройк так беззаботно и походя признался, что веры в нём нет и на шерстинку майси! Я опасалась, что теплота, возникшая между ними, исчезнет, как у нас с Шэве. Нечему станет завидовать — и при мысли об этом я затосковала, будто утренний холодок прокрался мне в самое сердце.

— Так чего сидим? — грубовато спросил Ройк. Встал и щедро плеснул на огонь водой — в этом лесу предсказуемо нашёлся ручеёк и рядом на ветке дерева висела кружка. Видимо, всё-таки не очередная пешка оставила, а по условиям Игры так положено.

— Готовы? — Я встала, глядя на шипящие угольки, и вынула из кармана Жемчужный Жезл. — Помните, теперь нападения не ждём — сами нападаем. Кто бы ни встретился, уничтожаем его — это наверняка окажется чудище!

Ауфена помахала новой дубинкой:

— Всегда готова!

Спустив с плеча лук, Ройк пошёл к выходу из леса, а мы следом за ним; я чувствовала, как привычная боль стянула голову, но уже перестала обращать на неё внимание. Привыкла. Главное, что боль не так уж и мешала думать, а сражаться — тем более.

Раздвинув торчавшие во все стороны ветки, Ройк замер в нерешительности. Я выглянула из-за его плеча и всё поняла: никаких врагов не было, только пустая каменная площадка, окружённая с трёх сторон высокой, чуть ли не до небес стеной.

— Это что? — Ройк вышел на площадку, за ним я, а потом — Ауфена. Лес неожиданно пропал, на его месте выросла ещё одна стена, так что мы оказались заключёнными в каменный мешок.

— Не нравится мне всё это, — Ауфена тревожно посмотрела в небо. — Знаете, о чём я подумала?

— Не знаем, — буркнул Ройк, на всякий случай накладывая стрелу на тетиву.

— Если мы трое еле проходим через эти испытания… каково приходится одиночным пешкам?

— Игра посылает им другие испытания, — предположила я. Ауфена выглядела сбитой с толку:

— Но я читала, что механизм Игры налажен, и каждая пешка проходит через одно и то же.

— И ты забыла, что мы сбили этот механизм, — напомнила я, — а значит, нами занялись сами Игроки — и придумывают всё новые и новые пакости!

Смуглые щёки Ауфены побагровели от такого кощунства, и я только задумалась, не стукнет ли она меня дубинкой, как раздался голос Ройка:

— Смотрите, рукха!

И он был прав — огромные крылья простёрлись над «каменным мешком», а рукха что-то крикнула. Ауфена вдруг метнулась к Ройку и схватила его за руку:

— Это же она! Наша птица! Узнаёшь? У неё на животе осталась отметина! Ой, она спускается!

Ройк опустил лук, но я бы на его месте не спешила. Да, они спасли рукха и подружились с ней, но… это же хищница! Нехорошее предчувствие ледяной иглой кольнуло меня изнутри. Ауфена что-то кричала хищнице на птичьем языке, а я неотрывно смотрела на её острый, загнутый клюв. Таким можно пробить голову с одного удара.

— Она прилетела, чтобы вытащить нас отсюда! — щебетала Ауфена. — Она…

Движение рукха было молниеносным — даже Ройк не успел вскинуть свой лук. Одним ударом мощных крыльев птица отшвырнула моих друзей к стене. Они упали и остались недвижимы.

— Ах ты предательница! — Я выстрелила из жезла, но рукха увернулась и бросилась на меня. Острым клювом она метила в голову, и я побежала от неё по кругу. Ещё одна искра мимо! Как бы не попасть в бесчувственные тела Ауфены и Ройка.

Рукха налетела на меня, издавая хриплые горловые звуки. Я прицелилась в огромный круглый глаз, но рука дрогнула, искра ушла в щель между камней стены. Птица замахнулась лапой с кривыми когтями — я ушла в сторону и выстрелила ещё раз.

Вскрик едва не оглушил меня, я отпрыгнула, прижалась к стене. И с мстительной радостью увидела дырку в крыле рукха. Так тебе и надо!

— Улетай! — Я не была уверена, что рукха меня поймёт, но ради Ауфены и Ройка хотела проявить милосердие. Самоубийственно для пешки! Глупо…