Пешки против Игроков

Ауфена и Ройк направились вперёд. И слыша, как они перешёптывались, я старалась думать о чём-то дельном. К примеру, о Двойном Ударе. Враг направил свой удар на две Клетки, и Ауфене не повезло, ибо она шла впереди со своим факелом. А ещё больше не повезло той фигуре, которую поразило копьё! Что это фигура, несложно было догадаться — любой охотник выберет добычу пожирнее…

— Ветер! Осторожно! — прервал мои мысли Ройк. И вправду начал подниматься ветер — такой сильный, что потушил факел и оставил нас в темноте. А когда подуло ещё раз, мы еле устояли на ногах.

— Взгляните, — чуть слышно проговорила я. Ветер поднял целые клубы песка, и, прикрывая ладонью глаза, я услышала громкий голос Ройка:

— Бежим!

Мы схватились за руки и помчались вперёд, как испуганные лесные зверьки. Ещё немного… добраться бы до следующего подуровня и…

Песок подхватил меня, оторвал от друзей и закружил в вихре.

Глава 6

— Ферджина! Ферджина! — отчаянно кричали друзья. До того, как мои ноги оторвались от земли, я видела, как песчаный вихрь попытался схватить ещё и Ауфену. Но Ройк, отбросив горящий факел, сумел удержать её. Я испытала лёгкое облегчение, а потом меня завертело, как былинку в поле. Жемчужный Жезл куда-то делся — должно быть, выпал из рук, а я и не заметила. И чем он мог бы мне помочь? Разве песчаному вихрю страшен белый огонь?!

«Я отнесу тебя наверх, чтобы ты увидела всю Доску, пешка. Перед смертью, — неожиданно заговорил вихрь у меня в голове. До сих пор это делал только Кувшиночник. Надо отметить, у вихря оказался противный вкрадчивый голос. — Ибо ты рухнешь с высоты, равной облакам, и разлетишься чёрной пылью, как разлетались многие до тебя».

«Не рухну, — ответила я вихрю, протирая глаза от попавших туда песчинок. — Скорее тебя развеет молитва моей подруги».

Вихрь ответил звуками, отдалённо напоминавшими смех, и поднял меня выше. Должно быть, у этого песчаного существа были волшебные способности, поскольку для меня ночь сделалась днём. Теперь я могла видеть соседние Клетки — и там шло сражение, как и везде. Умирала одиночная пешка в изодранной чёрной одежде; Лучник целился в далёкого врага… А вот Клетка, где белый Всадник сидел на своём кнейте и с окровавленным копьём в руке.

«Оглянись, сзади тебя Правитель. Он остался на Восьмом Уровне, и рядом нет фигур, способных защитить его. Того гляди, закончится Партия, в которую вы попали», — и вихрь поднял меня совсем высоко. Сердце колотилось, виски опоясывала боль, и вместо того, чтобы смотреть назад, на Чёрного Правителя, я пыталась высмотреть внизу друзей. Если бы Ауфена помогла… запела хоть какую-нибудь молитву!

«Жаль, что ты никогда, никогда не попадёшь на Четвёртый Уровень», — злорадно произнёс вихрь. Я посмотрела на ту Клетку, о которой он упомянул, и мне показалось, что там уже кто-то стоял. Чёрная фигура! А ведь она не пропустит нас втроём!

Нас? Я упорно думала о себе, как о живой, а проклятый вихрь собирался швырнуть меня с размаху на землю!

«До облаков осталось немного», — прозвучал вкрадчивый голос, но я не обращала на это внимания. Мне кое-что почудилось, и сердце замерло, а ладони увлажнились от пота. Неужели это струи воды… да нет, лучше! Как будто она затвердела и приняла форму ножей. И теперь эти водяные ножи вонзились в песчаное, непрерывно движущееся тело вихря! Тот завизжал, и меня начало крутить и швырять туда-сюда.

Ещё один водяной нож воткнулся рядом со мной. Странно — в ушах зазвучали два голоса, перебивая друг друга:

«Опускай её вниз! Немедленно!»

«Сначала убери свои ножи!»

«Если она погибнет, они изрежут тебя на куски! Делай, что я сказала!»

«Хорошо! Только обещай…»

«Отпусти Ферджину, и я обещаю отпустить тебя».

Больше я ничего не могла понять в этой мешанине голосов, мечущихся песчинок и брызг воды. Голова закружилась, и я всё-таки рухнула, полетела вниз, как подстреленная птица…

…Первое, что я ощутила — это ломоту в висках и сильную жажду. И всё это меня порадовало — значит, жива! Вихрь отпустил меня, как и велела Ауфена. Только сейчас я поняла, что это был её голос — звенящий, требовательный, непохожий на тот мелодичный ручеёк.

Лежать на холодном песке было неудобно, и я приподнялась на локте. Небо светлело, чёрные ночные облака сменились серыми. Я обвела взглядом пустыню и увидела Ройка. Он склонился над Ауфеной, раскинувшей руки, неподвижной, как мёртвая. Испугавшись, я позвала его, а когда друг не повернул головы, бросилась к нему и Ауфене.

— Она жива?!

Ройк ответил сдавленно, прикладывая ухо к груди Ауфены:

— Жива. Но я не могу привести её в чувство. Попробуй ты!

Он отодвинулся от Ауфены, я опустилась на колени перед ней и ужаснулась тому, как побелело её смуглое лицо. Дыхание было тихим, но ровным. Я положила руку на лоб Ауфены, стараясь вспомнить, не говорил ли Кувшиночник о том, как приводить других пешек в себя, не учила ли меня Башня, что делать… Бесполезно. Похлопала Ауфену по щекам, позвала по имени — та не откликалась. Казалось, она ушла в глубокий и очень крепкий сон.