Пешком (СИ)

автомобильных гонках в двадцатых годах этого столетия), другая нога

обёрнута в грубую тряпку. Супериус опирается на плечо Пани. Пани –

женщина маленькая и ниже Супериуса, между тридцатью и сорока. В

пальто с пушистой, рыжей лисой вокруг шеи. Резиновые боты, или так

называемые "ботики". Кроме того, что она поддерживает Супериуса, она

несёт большой чемодан и портфель (несессер) с туалетными

принадлежностями. Двойная роль – медсестры и носильщика –

превышает её силы, но всё таки она их исполняет.

Пани.Уже не далеко.

Супериус.Липнет к своей спутнице и тем самым затрудняет движение.

Куда? Пауза.Куда не далеко, собственно? Разве можем мы это знать?

Пани.Может отдохнём?

Супериус.Это предложение или предположение?

Пани ставит чемодан на землю.

Пани.Садись.

Супериус садится на чемодан.

Пани.Болит?

Супериус вытянул перед собой ногу замотанную тряпкой и осматривает

её с отвращением.

Супериус.Сколько может весить этот гниющий хлам?

Пани.Не обращай внимание.

Супериус.Это просто мысль такая, сколько весит человеческая нога? Сама по

себе, отдельно. Пять, шесть, десять кило? Почему ты никогда этим не

интересовалась?

Пани.Устало, механически.Может что – ни будь съедим?

Супериус.Я тоже этим никогда не интересовался. Теперь жалею. А ведь

имел возможность, столько их было, лежали везде в окопах, руки, головы,

ноги – отдельно. Можно было собирать конечности и взвешивать. Я, как

офицер имел право… А может и обязан был. Почему тогда этого не сделал…

Видно был молодым, ветер в голове гулял… Жар, да?

Пани.Нет.

Супериус.с раздражением ипохондрика.Как это, хм, нет, ты разве знаешь,

как я себя чувствую? Наверное всё таки температура.

Пани.Ну, может небольшая.

Супериус.Нет не небольшая. Я думаю очень большая. Превосходная,

необыкновенная горячка. Ренессанс. Ранний, ренессанс.

Пани.Да, огромная ренессансная горячка.

Супериус.Думаешь, что я сумасшедший?

Слышен взрыв и эхо.

Пани.Может лучше пойдём.

Супериус.Быть или не быть?

Слышен ещё один взрыв.

Пани.Идём.

Супериус.Идём. На раз, Пани помогает ему встать. Слышен третий

взрыв. Пани поднимает чемодан. Идут на лево.

Супериус.Десять кило не меньше.

Затемнение. Вой сирены объявляющей тревогу.

Сцена 3.

На середине сцены, между аръером и зрителями, сидит фигура с бритой

головой – как рекрут или арестант – в военной шинели без знаков

различия, буробежевой, пыльной и поношенной. Воротник шинели поднят.

С правой стороны входят Отец и Сын.

Отец.А я ему говорю: да ты будешь делать всё что я скажу, да ты не знаешь с

кем связался, да ты знаешь кто я.

Сын.А он?

Отец.Начал у меня прощение просить, а я нет. Говорю ему: а ну покажи свои

документы. Без документов не буду с тобой разговаривать. Давай документ!

Я ополченец. Ну! Отец распалился и жестикулирует. Заметил сидящего и

остановился.

Сын.Понизив голос.Кто это?

Отец.Тихо, чего орёшь.

Сын.Ещё тише.Что он там делает?

Отец.Чёрт его знает.

Сын.Он вооружён?

Отец.Может быть.

Сын.Русский?

Отец.Не известно.

Сын.Немец?

Отец.Не знаю.

Сын.Бандит?

Отец.Да откуда я знаю?

Пауза.

Сын.Он нас не видит.

Отец.Может притворяется.

Сын.Не шевелится.

Отец.И что с того?

Сын.Что делать то?

Отец.Идём.

Отец крестится крестным знаменьем и идёт первым. Сын за ним. Когда

до сидящего остаётся некоторое расстояние, Отец останавливается и

поворачивается к Сыну.

Отец.Если будет что – то спрашивать, мы ничего не знаем.

Сын утвердительно кивает головой. Они проходят недалеко от сидящего,