Пески времени

Но она не послушалась и замахнулась, и Рикардо увидел в ее руке огромный камень. «Она сейчас меня убьет», – промелькнуло в голове, но спустя мгновение камень просвистел рядом и с треском врезался в морду зверя. В последний раз яростно взвыв и щелкнув зубами, тот рухнул на землю. Рикардо, скрючившись рядом с ним, с трудом переводил дыхание. Девушка опустилась на колени и спросила дрожащим от беспокойства голосом:

– Ты в порядке?

Рикардо кивнул, и в этот момент услышал, как кто-то тихо заскулил у него за спиной, а обернувшись, увидел жавшихся в углу волчат. Встать Рикардо пока не мог и некоторое время лежал, пытаясь восстановить силы, а потом с трудом поднялся на ноги. Спотыкаясь и все еще не оправившись от шока, молодые люди вышли из пещеры глотнуть свежего горного воздуха.

Рикардо старался дышать полной грудью, до тех пор, пока в голове не прояснилось. Физическое и моральное потрясение от столь неожиданной встречи со смертью оказалось слишком сильным и для него, и для Грасиелы.

– Придется поискать другое убежище. Если кто-то услышал выстрел, нас могут начать искать именно здесь.

Грасиела содрогнулась при мысли о все еще грозившей им опасности и безропотно пошла следом за Рикардо.

Целый час они шли по круто уходившей вверх горной тропе, а когда оказались перед небольшой речкой, он наконец сказал:

– Остановимся здесь.

У них не было ни бинтов, ни лекарств, поэтому все, что они могли сделать, это получше промыть раны в холодной воде. Рука Рикардо настолько онемела, что он с трудом мог ею пошевелить. К его удивлению, сестра Грасиела предложила:

– Позволь мне.

Но еще больше его удивила нежность, с которой она принялась промывать его раны, пока ее не начало трясти: сказались последствия пережитого ужаса.

– Все хорошо, – сказал Рикардо. – Все уже позади.

Но никакие слова не помогали: у девушки зуб на зуб не попадал, и тогда Рикардо пришлось, хоть и не без опаски, заключить ее в объятия.

– Ш-ш-ш. Бояться больше нечего: волчица мертва.

Рикардо крепко прижимал Грасиелу к себе, чувствовал прикосновение ее бедер к своему телу, а потом произошло неожиданное: она вдруг накрыла его губы своими нежными, как лепестки роз, губами и, прильнув к нему, что-то зашептала, но слов разобрать он не мог.

Рикардо казалось, что он знал ее всю свою жизнь, и в то же время не знал о ней ничего. Кроме того, что она чудо, ниспосланное ему Господом.

Грасиела тоже думала о Боге: «Спасибо тебе, Господи. Спасибо за эту радость. Спасибо, что наконец позволил мне почувствовать, что такое любовь».

Она переживала эмоции, коих не испытывала никогда в жизни и названия которым не знала, ибо они находились за гранью ее воображения.

Рикардо смотрел на нее – от ее красоты у него так и захватывало дух – и думал: «Теперь она принадлежит мне. Ей вовсе не обязательно возвращаться в монастырь. Мы поженимся и родим прекрасных детей – сильных сыновей».

– Ты веришь в любовь с первого взгляда? Так поверь: это обо мне. Я люблю тебя и никогда никуда не отпущу.

– Рикардо…

– Дорогая, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Да. О да! – не раздумывая ни секунды, ответила Грасиела.

Она вновь оказалась в объятиях Рикардо, подумав, что именно этого и хотела, даже считая свою мечту несбыточной.

– Мы с тобой уедем во Францию, окажемся наконец в безопасности, – говорил он тем временем. – А когда это противостояние закончится, вернемся в Испанию.

Грасиела знала, что пойдет за этим мужчиной на край света и разделит с ним любую опасность.

Они говорили и не могли наговориться. Рикардо рассказал, как познакомился с Хайме Миро, поведал о расторжении помолвки и недовольстве отца в надежде, что в ответ Грасиела расскажет о своем прошлом, но она молчала, потому что, глядя на него, думала: «Если ему все рассказать, он меня возненавидит». Потом она попросила:

– Обними меня.

И они уснули.

Проснувшись, они застали рассвет: поднимавшееся над горным хребтом солнце ласкало склоны теплым розовым светом.

– Будет безопаснее, если сегодня мы отсидимся здесь, – сказал Рикардо. – А в путь отправимся, когда стемнеет.

Они утолили голод тем, что дали им с собой цыгане, потом заговорили о будущем.

– Испания – страна удивительных возможностей, – сказал Рикардо. – Или, вернее, станет таковой, когда в ней воцарится мир. У меня в голове десятки идей. Мы откроем собственное дело, купим хороший дом и будем растить прекрасных сыновей.

– И замечательных дочерей.

– Да, и дочерей. – Рикардо улыбнулся. – Я даже не представлял, что можно быть таким счастливым.

– Я тоже, Рикардо.

– Через два дня мы будем в Логроньо, где встретимся с остальными, – сказал Рикардо, взяв Грасиелу за руку, – и скажем им, что ты в монастырь не вернешься.

– Поймут ли они? – рассмеялась она. – Впрочем, мне все равно. Господь понимает. Мне очень нравилось жить в монастыре, но… – Она наклонилась и поцеловала любимого.

– Мне еще нужно восполнить так много пробелов, – сказал Рикардо, и на лице Грасиелы отразилось недоумение.

– Не понимаю.

– Ты ведь столько времени была оторвана от мира за стенами монастыря. Скажи, дорогая, тебя не беспокоит, что ты потеряла столько лет?