Пески времени

– Не беспокойся, – успокаивала она своего мужа. – Скоро он вновь поднимется. Ты во всех отношениях лучше Байрона. Он тянул компанию назад. Ты же будешь способствовать ее прогрессу.

Майло обнял жену:

– Не знаю, что бы я делал без тебя.

Она улыбнулась:

– Тебе никогда и не придется. Отныне у нас будет все, о чем только можно мечтать в этом мире.

Прижавшись к нему, она думала: «Кто бы мог предположить, что Элен Дудаш из бедной польской семьи, жившей в Гэри, в Индиане, однажды скажет: «Отныне у нас будет все, о чем только можно мечтать в этом мире»».

И это были не пустые слова.

Десять дней ребенок находился между жизнью и смертью, и когда кризис миновал, отец Беррендо пришел к фермеру и его жене.

– У меня есть для вас хорошая новость, – радостно сказал он. – Малышка начала поправляться.

Морасы обменялись смущенными взглядами.

– Я рад за нее, – уклончиво сказал фермер.

Отец Беррендо улыбнулся:

– Это дар Господа.

– Конечно, падре. Мы с женой поговорили и решили, что Господь слишком щедр к нам. Его дар нужно кормить. Нам не по карману содержать его.

– Но это же такое прелестное дитя, – заметил отец Беррендо.

– Согласен. Но мы с женой уже старые и больные, мы не можем взять на себя ответственность за ее воспитание. Господу придется забрать свой подарок.

И получилось так, что за неимением ничего лучшего ребенка отправили в сиротский приют в Авиле.

Пришедшие к адвокату Байрона Скотта Майло и Элен сидели в ожидании оглашения завещания. В кабинете их было только трое. Элен была возбуждена до предела. Несколько слов на листе бумаги сделают ее и Майло невероятно богатыми.

«Мы будем покупать картины великих художников, купим поместье в Саутгемптоне, замок во Франции. И это только начало».

Адвокат заговорил, и Элен переключила свое внимание на него. Она видела копию завещания несколько месяцев назад и в точности знала, что там было написано: «В случае моей смерти и смерти моей жены я завещаю весь принадлежащий мне капитал «Скотт индастриз» своей единственной дочери Патриции, и я назначаю своего брата Майло распорядителем моего имущества до достижения ею совершеннолетия и вступления в права владения наследством…»

«Теперь все изменилось», – взволнованно думала Элен.

Адвокат Лоуренс Грей торжественно начал:

– Это явилось страшным потрясением для всех нас. Я знаю, как сильно вы, Майло, любили своего брата, не говоря уже о прелестной малышке… – Он покачал головой. – Ну что ж, жизнь продолжается. Возможно, вам неизвестно, что ваш брат изменил завещание. Я не буду утомлять вас юридическими подробностями и ознакомлю только с его сутью. – Пролистав завещание, он остановился на нужном пункте: – «В соответствии с изменениями, которые я вношу в свое завещание, моя дочь Патриция получит сумму в пять миллионов долларов и ежегодно будет получать сумму в размере одного миллиона долларов до конца ее жизни. Весь принадлежащий мне капитал «Скотт индастриз» я передаю во владение своему брату Майло в качестве награды за его неоценимый вклад в дело компании и верную службу на протяжении долгих лет».

Майло почувствовал, как все поплыло у него перед глазами.

Мистер Грей посмотрел на него:

– С вами все в порядке?

Майло стало трудно дышать. «Боже мой, что же мы наделали? Мы лишили ее всех прав, а в этом не было никакой необходимости. Теперь мы можем вернуть ей все это».

Повернувшись, он хотел что-то сказать Элен, но ее взгляд остановил его.

– Мы должны найти какой-нибудь выход, Элен. Не можем же мы оставить Патрицию там? Особенно теперь.

Они были в своей квартире на Пятой авеню и собирались идти на благотворительный обед.

– Именно так мы и поступим, – сказала Элен в ответ. – Если ты, конечно, не хочешь привезти ее сюда и попытаться объяснить, почему мы сказали, что она сгорела в разбившемся самолете.

Он не знал, что ему ответить. Немного подумав, он сказал:

– Хорошо. Тогда мы каждый месяц будем посылать ей деньги, чтобы она…

– Не валяй дурака, Майло, – сказала она резким тоном. – Посылать ей деньги? Чтобы полиция заинтересовалась, кто их ей шлет, и вышла на нас? Нет. Если ты мучаешься угрызениями совести, пусть компания отчисляет средства на благотворительность. Забудь о ребенке, Майло. Она погибла. Помни это.

«Помни… помни… помни…»

Слова эхом звучали в голове Элен Скотт, когда она, заканчивая свою речь, смотрела на собравшихся в банкетном зале «Уолдорф-Астории» людей. Присутствующие вновь зааплодировали.

«Вы приветствуете ту, кого уже нет», – подумала она.