Песнь феникса

Они шли уже два дня. По крайней мере, пифия очень надеялась, что если и ошиблась в подсчете времени, то чуточку. Ей все-таки пришлось признать, что условия под землей не слишком плохие. Да, темновато и сыровато, но вполне можно продержаться. Не очень долго. Точно не больше недели. За неделю-то, как пить дать, можно сойти с ума. Хорошо, что уже больше половины пути пройдено, и осталось совсем чуть-чуть. А вот с провизией они разделались весьма лихо или же просто не рассчитали и взяли с собой слишком мало. Так или иначе, а заметно опустевший мешок уныло болтался за спиной полугномши, и тут уж ничего не попишешь, придется весь оставшийся путь обходиться крохами, а отъедаться уже у Эйвальда. Если, конечно, им удастся с ним договориться.

Пифия споткнулась на ровном месте и поморщилась. Ноги очень устали и ныли с каждым новым шагом все сильнее, но время на привалы отсчитывалось едва ли не поминутно. Спали по очереди – по несколько часов. Все остальное время шли.

Периодически узкие проходы, расширяясь, превращались в просторные залы с высокими сводами. Рикнака объяснила, что в таких залах отряды гномов оставались на ночлег при дальних переходах. Еще их использовали под склады.

Несколько раз полугномша выводила их к завалу. Тогда приходилось искать другой, обходной, путь. Но в целом продвигались они довольно успешно.

Рикнака от всей души радовалась тому, что Авалайн не ноет на каждом шагу и не требует мягкую перину и три пуда вкусностей. И, незаметно для себя, даже пришла к неожиданному выводу, что не все эльфы одинаково плохи. С полукровками иногда можно иметь дело. Разговаривали не так чтоб уж очень много – обстановка не слишком располагала к пустой болтовне. Гулкое эхо грозно разносилось по пустынным тоннелям, дробя голоса и затихая где-то вдалеке, поэтому девушки старались обходиться короткими фразами. Разговорились они лишь однажды. Точнее, это Авалайн разговорила полугномшу, видимо, от скуки. Все приставала с расспросами, пока та в конце концов не начала на них отвечать. При воспоминании о той беседе плотно сжатые губы Рикнаки вдруг тронула улыбка. Здорово тогда полуэльфка вышла из себя, а ведь начиналось все вполне безобидно.

– Как тебе удается находить правильный путь, не сверяясь поминутно с картой? – именно таким был вопрос пифии, на который Рикнака почему-то решила ответить. Все предыдущие она просто пропускала мимо ушей, даже не пытаясь вникнуть в их смысл.

– Я запомнила ее на привале, пока ты спала. У меня было много времени и мало занятий, которыми можно было бы скрасить ожидание.

– Всю?! – не поверила своим ушам Лайн.

– Нет, конечно. Только тот отрезок, который мы должны пройти до следующего привала.

– Понятно. Это очень сложно?

– Да нет, не очень. Гномье чутье здорово помогает ориентироваться. А с картой это и вовсе проще простого.

– А почему ты не намылила мне шею тогда, в Академии, когда мы с тобой сцепились? Рукопашному бою ты явно обучена, это сложно не заметить. Могла уложить меня одним ударом, но не стала. Почему?

– Я не могу вступать в бой с тем, кого должна защищать.

– Тем не менее, волос мы друг у друга знатно повыдергивали…

– Это не считается. Так, мышиная возня. По-настоящему дать тебе отпор я не могла.

– Ничего себе, возня… Ладно, плюнули и забыли. Я заметила, что для первогодки ты много знаешь. Откуда? – решила выспросить сразу все Лайн, пользуясь тем, что полугномша перестала от нее отмахиваться.

– У гномов хранятся десятки книг с древними знаниями. Маги у нас большая редкость и ценятся на вес золота. Дар развивается стремительно. У меня было целое лето перед началом занятий, и я многому успела научиться сама.

– Все лето корпела над книгами? – полуэльфка даже остановилась, от удивления приоткрыв рот.

– Это было самое прекрасное лето в моей жизни, – мечтательно улыбнувшись, сообщила Рикнака, даже и не подумав сбавить шаг, поэтому пифии пришлось подбирать отвисшую челюсть на ходу и в спешном порядке догонять собеседницу. – Наконец-то я могла совершенно законно делать то, что мне нравится, и никто не смел мне и слова сказать. И в который раз попрекнуть тем, что я неправильная.

– А ты неправильная?

– Для гнома, определенно да. Для людей, наверное, тоже.

– А правильная – это какая? – вдруг с вызовом спросила полуэльфка.

– Я не знаю.

– Нет, ты мне скажи, по каким критериям оценивают «правильность»? По форме носа, ушей и разрезу глаз? По росту и худобе? По длине волос и обхвату талии? По чему?

– Прости, если наступила тебе на больную мозоль, – повинилась полугномша. – Тебя за уши дразнили или за глаза?

– Меня за все дразнили, – отведя глаза, буркнула пифия. – Молодые деревенские девушки не жалуют хорошеньких соседок, тем более, если они полукровки и красота у них особенная, не совсем человеческая.

– Конечно, дело не во внешних особенностях, – будто не слыша ее, продолжала Рикнака. – Меня воспитывали в гномьих традициях, и для жизни среди людей я не гожусь, так как меня не переделать и не перевоспитать. Но и с гномами уживаться у меня не получается. Да и под землей… тошно.