Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро

Руки мощные сплетают,
Обхватив друг друга, братья —
Дон Энрике с доном Педро.
Их железные объятья
Братскими не назовете,
Братья бьются, слов не тратя,
То кинжал сверкнет, то шпага,
Крепко сжаты рукояти.
Короля теснит Энрике,
Стоек Педро. Бьются братья,
В их сердцах пылает ярость,
С губ срываются проклятья.
В стороне стоит свидетель,
Молчаливый наблюдатель,
Юный паж, слуга Энрике.
Вдруг он видит, — о, создатель!
Братья дрогнули и оба
На пол падают. Некстати
Чуть замешкался Энрике,
И король — верхом на брате.
Час твой пробил, дон Энрике.
Паж — в смятенье и, не глядя,
Бросился на дона Педро,
За камзол хватает сзади,
Говоря: «Прошу прощенья.
Государь, судите сами,
Я спасаю господина,
Потому невежлив с вами».
И уже вскочил Энрике,
Сталь в деснице засверкала,
В грудь коварного владыки
Острие вошло кинжала.
Сердце замерло навеки,
Захлебнулось кровью алой.
В христианском нашем мире
Злее сердца не бывало.

Романсы рыцарские, новеллистические и лирические [501]

Нуньо Веро, Нуньо Веро…

Перевод Д. Самойлова

«Нуньо Веро, Нуньо Веро,
Добрый рыцарь, славный витязь,
Скакуна гулять пустите,
От копья освободитесь.
Я хочу спросить о франке,
Что зовется Бальдовинос».
«Слушайте меня, сеньора,
Я отвечу, ваша милость.
Этой ночью ровно в полночь,
В город конно мы вступили,
Недруги на нас напали,
В плен живыми захватили.
Там был ранен Бальдовинос,
Был он сбит копьем недобрым:
Полдревка дрожит снаружи,
Острие прошло сквозь ребра.
Он скончается к рассвету
Или же еще скорее.
Если хочешь ты, Севилья,
Будь возлюбленной моею».
«Нуньо Веро, Нуньо Веро,
Рыцарь злой, недобрый витязь,
Я о франке вас спросила,
Надо мною не глумитесь.
Знайте, что минувшей ночью
Бальдовинос спал со мною.
Он на память дал мне перстень,
Я ему — шитье цветное».

Это все случилось в мае…

Перевод Д. Самойлова