Песнь о Вещем Олеге

– Макар, у меня мало времени. Тут уже не помочь. Сломаны ребра, обломки вошли в легкое. И пуля, кажется, попала в позвоночник. Руки не двигаются.

Одиноков машинально посмотрел на руки попутчика и только сейчас заметил, что от крушения поезда у того сломаны обе руки. Переломы были закрытые и множественные, от чего руки имели ужасные искривления.

– Дай мне из кармана папироску и прикури. Я имею медицинское образование. Без экстренной помощи, которая невозможна, я проживу от силы пару часов. Давай пока я не впал в беспамятство, запоминай все, что скажу, – прерывисто дыша, говорил Валентин, периодически сплевывая на землю кровь. – Немец приготовил жуткий кулак для Москвы и все, что им мешает, будет снесено. Брянск сможет сопротивляться не больше двух – трех недель. Город является крупным железнодорожным узлом, плюс портовые сооружения на реке Десна. Я направлен туда для организации подпольной работы. Сведения о поступающих и сквозных эшелонах, так же иных грузах очень важны для ставки. Запомни, Макар, адрес – Советская улица, дом тридцать шесть. Это частный сектор, там, в подполе укрыты десять радиостанций. Хозяин дома знает адреса оставленных органами радисток. Как дубль, про них еще осведомлена его племянница. Найдешь в городском управлении НКВД товарища Артемьева и сообщишь ему этот адрес. Расскажешь про меня, он знает, кем заменить. Сейчас под Брянском уже идут бои, но со стороны Орла в город попасть ещё можно. Если же ты не сможешь попасть в Брянск, дам тебе одну явку в райцентре Большое Полпино. Он тоже пока наш, но его займут со дня на день. Возможно, уже взяли. Запоминай адрес на всякий случай – Центральная усадьба, пятый дом от леса. Там живет церковный староста Уступов Семен. Сразу не суйся, если на окошках с девяти утра до трех дня висят занавески серого цвета – явка не провалена. Теперь пароль. Ты говоришь: «Я пионервожатый из Калиновичей. Отстал от отряда». Отзыв: «Какое мне дело до пионеров». Товарищи тебе помогут попасть в Брянск, в крайнем случае, отправят сообщение сами, у них есть рация и связные. Если тебя все же схватят, то, скорее всего полицаи. Солдатам – гражданские без надобности. Тогда постарайся добиться встречи с начальником полиции уезда Батькой Дымарским. Он сидит в управлении в селении Кострище. Скажи полицаям о наличии для батьки важных сведений. Пароль тот же, как для Уступова. Но это все на всякий случай, сначала постарайся попасть в город. Повтори все, что я тебе сказал.

Одиноков слушал раненого, открыв рот. Он тоже взял папиросу, жадно закурил и слово в слово повторил все адреса и пароли.

– Не вздумай ничего записывать. Меня брось и иди. Десять радиостанций и адреса радистов не шутка. Это основа будущего подполья города и области. Повторяю, Брянск важный узел, подполье там необходимо. Нинку срочно надо увозить.… Предай им гранаты и какой-нибудь еды, – Валентин впал в забытье. В себя он пришел довольно быстро. Макар успел донести его до леса.

– Все, дружище, меня оставь и поторапливайся. Не знаю, какие у тебя там дела, а то, что я сказал, делай в первую очередь.

– Я не могу тебя бросить.

– Скажи спасибо, что я не приказываю тебе придушить меня, а следовало бы. Наберись мужества и ступай. Я, все одно, не жилец. Тебе надо спешить.

Когда Одиноков, захватив вражеский мотоцикл, попал к партизанам, Большое Полпино уже заняли гитлеровцы. После долгой беседы с Большаковым, который был еще в сознании, Макару дали в качестве проводника деда Савелия и они направились в Брянск в обход линии фронта, как рекомендовано – со стороны города Орел. Но ничего не вышло, мужчины дважды были обстреляны немецкими сторожевыми дозорами. И партизаны решили идти в райцентр. Из леса, где укрывались Одиноков со стариком, была видна крыша пятого дома.

– Я Семку этого знаю. Он хоть человек и набожный, но любил по молодости в кулачных боях поучаствовать. И я, в свое время, грешил этим делом. Перед войной видел его в промтоварном магазине. Центральная усадьба есть центральная усадьба. Мы с тобой тут час сидим, два раза полицаи прошли, и мотоциклетки с немцами часто снуют. Полпино, почитай, пригород Брянска. Слышь, канонада, как грохочет, рядом совсем фронт, поэтому германца тут сейчас много. Пойду я. На старого человека внимания могут не обратить.

– Глянешь, какого цвета шторки и назад.

– Сдурел? Стану я скакать туда – сюда. Говори чего передать.

– Нельзя. Ладно, скажи ему, пусть сюда незаметно выйдет.

– Сразу видно городской житель. В деревнях ничего незаметно не бывает. В каждом сарайчике есть глаза и уши. Ты мужика не подставляй, он нужное дело делает.

– Схватят тебя, не выдержишь пыток и все. Провалить такое дело не имеем права.

– Эх ты, сопляк. Я немчуру ненавижу так, что до пыток дела не дойдет. Первым рвать их стану.

– Ладно, скажи пусть, когда стемнеет сюда подойдет.

– Остолоп. Какое право ты имеешь подвергать риску дело налаженное. Сказывай, что передать или я назад пойду. Не буду участвовать в твоих премудростях. Вон уже два часа, он скоро шторы сменит.