Песнь предсказателя Небес

Глаза Цзян Юна расширились, и только он поднял палец, собираясь возразить, его слова заглушились мощным звучанием рога. Все его внутренности вибрировали, земля под ногами содрогнулась. Вдалеке между каменными столбами проплыла небольшая лодка. Совершенно пустая, она направлялась к берегу.

— Теперь наша задача не промокнуть по пути к недрам гильдии Лунного нефрита. — Тай Фэн осторожно вошел в лодку и сел. Места там едва хватало для двоих.

Цзян Юн тихо простонал и с недовольным лицом опустился рядом. Мысль о том, что невидимая нить будет тянуть их по озерной глади, не приводила его в восторг. Тай Фэн сидел напротив него, прикрыв глаза. Белые ресницы слегка подрагивали от малейшего крена лодки.

Они проплывали между белыми лилиями, вода баюкала их, пока они мягко качались на ней. Цзян Юн всмотрелся в собственное отражение и улыбнулся себе.

Совсем скоро такой красавец пропадет зря! Поверить не могу, что я медленно умираю…

Он старался откинуть вновь нахлынувшую тоску по семье и провел рукой по воде. Пальцы Цзян Юна схватились за стебель молодой белой лилии, и сорвали ее. Стряхнув несколько капель с нежных лепестков, он протянул цветок Тай Фэну.

— Она красивая, да?

— Больше, чем ты можешь себе представить. — Не поднимая взгляда, Тай Фэн взял водяную лилию и повертел в руках. Его пальцы нежно касались сердцевины цветка. — Отец рассказывал мне, что моя мать любила эти цветы.

Сердце Цзян Юна затрепетало. Никогда еще Тай Фэн не вспоминал при нем свою мать. В его словах сливались безграничная тоска и нежность.

— Расскажи, какой она была.

— Я помню мало. Но в моей памяти навсегда запечатлелся ее смех. Она была доброй, очень любила меня и никогда не ругала. — Тай Фэн вдохнул запах лилии и крепко зажмурил глаза, сдерживая слезы. — Я помню ее запах — нежный аромат орхидеи, помню голос, что звучал так ласково…

Цзян Юн решил не спрашивать, как ушла из жизни такая прекрасная женщина, как мать Тай Фэна. Тревожить давно закрытую рану все равно было опасно.

— Ты тоже пахнешь орхидеей, — ляпнул он и сделал вид, что с интересом рассматривает свои ноги. — И император, наверное…

Тай Фэн поерзал на своем месте и прочистил горло. Он выпрямил спину и с невозмутимым выражением лица произнес:

— Орхидея — символ нашей семьи. Меня, отца и матери. Императора это не касается.

— А какой у него символ? — Цзян Юн натянуто улыбнулся, делая вид, что не замечает смущения друга.

— Гадальные кости… И запах крови…

* * *

В гильдии Лунного нефрита было тихо. Они стояли в подъемном механизме, который направлялся к деревянным домикам наверху. Тай Фэн смотрел в сторону, вновь нервничая из-за узкого пространства, сдавившего его. Он крепко сжимал стебель водяной лилии. Такой невинный жест не мог не умилить Цзян Юна. Мягкая улыбка тронула уголки его губ.

Теперь он таскается с этим цветком, как маленький ребенок с любимой игрушкой.

Как только они поднялись, Тай Фэн быстро вышел из тесной кабины и начал часто дышать. Приступ паники постепенно отступал, оставляя место слабой тревоге.

— Я не вижу ни одного послушника гильдии. Признаться, я мало что о ней слышал. Мой дядя рассказывал, каким образом здесь добывают лунный нефрит, но больше никакой информации мне не предоставил.

Они поднимались по лестнице настолько узкой, что приходилось идти боком. Цзян Юн посмотрел вниз, и у него мгновенно закружилась голова. Постоянно лазая по опасным местам в заброшенных небоскребах Найчжоу, он не боялся высоты. Но эти горы — совсем иное. Ветер постоянно шумел, подталкивал вниз, растущие из камня гибкие ветви то и дело хлестали по лицу. Высота была завораживающая, а озеро внизу казалось такой маленькой лужицей.

Добравшись до платформы почти у самого верха одного из четырех каменных столбов, Тай Фэн остановился. Дальше дорога вела в глубь горы, где располагался большой зал, высеченный в камне. Впереди что-то блеснуло, небольшая точка в конце зала пошевелилась и снова замерла. Тай Фэн шел впереди. Его шаги были тихими и медленными.

Они пробирались дальше в зал, осматривая все вокруг себя. Внимание Цзян Юна привлекло множество гамаков, подвешенных прямо под потолком. В этих коконах кто-то спал. Под звук своего шумного дыхания Тай Фэн достал из ножен острый цзянь и направил его на цель перед собой. Его взгляд буравил мужчину, развалившегося на троне, высеченном из прозрачного нефрита. Он полулежал, согнув колено, его голова покоилась на плече, глаза закрыты. Все тело незнакомца было облачено в одежду из серебристых чешуек; черные как ночь длинные волосы аккуратно забраны в хвост и закреплены серебряным украшением. Левая рука мужчины покоилась на рукояти большого и длинного меча, лезвие его упиралось в пол. Что-то в образе этого человека вызывало страх у Цзян Юна.

— Он спит? — прошептал он, выглянув из-за спины Тай Фэна.

— Тихо. Здесь что-то не так.