Песнь предсказателя Небес

Колеса двух небольших повозок с группой незнакомцев скрипнули и остановились у ворот трактира. Девять человек вышли из них и немного постояли, что-то обсуждая в тишине. Сверкнула молния, превратив ночь в день лишь на мгновение. Как только тьма вновь обрушилась на землю, неизвестные пропали.

Тай Фэн и Цзян Юн сидели на полу. Перед ними, едва видный в слабом свете лунного нефрита, лежал свиток. Чернила смазались, и они молча с трудом изучали надписи на бумаге. Задумчивые лица обоих изредка озарялись удивлением, потом они хмурились и вновь расслаблялись.

— Здесь говорится, что лунный нефрит при соединении с тканями живого существа или его внутренностями придает носителю необычные свойства, — тихо говорил Тай Фэн, водя пальцем по тексту.

— Я ничего не чувствовал, когда брал его. — Цзян Юн пожал плечами. — Может, его нужно как-то втирать в виде пыли или смешать с эссенцией?

Тай Фэн нахмурился и прикоснулся к лунному нефриту. Никакого результата.

Цзян Юн лег на спину и стал вертеть в руках лунный нефрит, проводя пальцами по его острым граням. Он стукнул по материалу ногтем.

— Может, император делает из него украшения, и все? А мы так возимся с этим.

Взгляд Тай Фэна пробежался по вытянутому на полу телу Цзян Юна. Он хотел сделать тому замечание, чтобы не лежал вот так вальяжно, но сдержался.

— Украшения из лунного нефрита — редкость. Когда я жил во дворце, то часто закалывал волосы двумя спицами из этого камня. У императора есть перстень из лунного нефрита. И все. — Тай Фэн продолжал читать свиток. — В ритуалах камень используется в качестве оберега от злых духов. Алхимические свойства лунного нефрита не раскрыты по приказу мастера Цин Умина. Пф! Бред!

Тай Фэн отбросил свиток и потер виски. Он откинулся назад, упираясь ладонями в пол, и посмотрел на Цзян Юна. Вид его полуприкрытых янтарных глаз, тонких пальцев, перебирающих лунный нефрит, будоражил уставший разум. Хотелось забрать его с собой на край империи и подарить покой им обоим. Постоянные неприятности, существа, жаждущие их убить, истощили Тай Фэна. Его лицо приобрело еще более резкие черты, серые глаза потускнели.

— Кто такой Цин Умин? — Цзян Юн продолжал играться с лунным нефритом.

— Мастер гильдии Алхимиков. Он самый алчный человек, которого я когда-либо встречал. Когда я был младше, он приезжал в столицу к императору, чтобы отпраздновать свой день рождения. На тот момент ему исполнилось сто пятьдесят лет. — Тай Фэн вздохнул и опустился на пол, подперев рукой голову.

— Разве люди столько живут?

— Цин Умин больше не человек. Возможно, в твоем мире есть сказки о поисках алхимиками бессмертия. В нашем мире эти сказки стали реальностью. Цин Умин перевернул природу естества, извратил ее. В одном из своих путешествий за пределы карты он наткнулся на джинна и продал тому душу. Взамен джинн требовал кусочек по кусочку от тела Цин Умина, замещая его плоть механизмами и соединяя их с разложившейся тканью. Когда дело дошло до сердца, джин потребовал, чтобы Цин Умин собрал новое из разных частей сердец всех, кто ему был дорог. Так сшилось новое сердце. Вечное.

Цзян Юн крутил лунный нефрит самым его острым кончиком на подушечке указательного пальца. Дослушав историю, он поморщился.

— Какая гадость. Он убил своих близких и вырезал от сердца каждого по кусочку? А потом еще и сшил? Фу!

Тай Фэн усмехнулся детскому поведению Цзян Юна. Он протянул руку и взял у него лунный нефрит.

— Если бы я мог сказать, что это всего лишь выдумка, мой язык бы отсох. Цин Умин воплощает собой все самое отвратительное, что может сделать человек в погоне за вечной жизнью.

— А ты бы хотел стать бессмертным? Вознестись на Небеса или сшить себе новое сердце? — Цзян Юн поднял прядь волос Тай Фэна, которая лежала на полу, и поднес ее кончик к лунному лучу. Белые нити заискрились.

— Нет. Бессмертие оказалось бы для меня мучением. Я не готов смотреть, как дорогие мне люди умирают, а я продолжаю жить. Когда мой отец и мать покинули меня, я понял удивительную правду. Жизнь — это путь, который всегда имеет свой конец. Все, что находится посередине, должно быть заполнено красками событий. Бессмертие — это кольцо, которое никогда не разорвать. А идя по кольцу, мы видим все однообразным и скучным. Даже если поначалу это казалось нам захватывающим и интересным.

Тай Фэн наклонился и накрыл руку Цзян Юна, держащую прядь его волос, своей. Тот сказал:

— Ты слишком мудр для своих лет, хотя я даже не знаю, сколько тебе. Мне кажется, мы ровесники.

— Когда мне исполнилось двадцать лет, меня хотели убить в собственных покоях. А мудрость не заключается в возрасте. Она крепнет от того, сколько людей ты повстречал, сколько историй услышал и сколько жизней пропустил через свою душу. — Тай Фэн склонил к Цзян Юну голову. — Но есть то, что постигается только в практике…

— Я бы хотел это узнать. — Цзян Юн приподнялся на локте. Его сердце бешено колотилось и готово было взорваться от волнения. Мысли в его голове вспыхивали яркими фейерверками. Чему его обучат? Гаданию? Мастерству непроницаемого лица? Или…