Песни

Опять весна, и черная земля
послушно пьет растаявшую зиму,
и в теплый пух оделись тополя —
в мильонный раз все та же пантомима.

В саду людей орудуют кроты:
то здесь, то там трепещет одуванчик,
и вызревают новые плоды
на деревах грядущих оправданий.

И шутки грустны, и привычно нам
щадить других, себя не защищая.
Но две дорожки брошены к ногам:
«как все» — одна и «все для всех» — другая.

А вот разгадка: брать пример с травы,
спокойно лечь, когда настанут сроки.
Зеленый лист из мертвой головы
укроет всех — и добрых, и жестоких.

Здесь нет вопросов и решений нет,
но есть богатство и стальной порядок:
ты жил, как выбрал — в гуще, в стороне, —
теперь ложись, а кто-то станет рядом.

Ты для него, как кто-то для тебя,
оставил семя и немного места,
и каплю горечи, но это — ерунда:
возобновленье стоит этой мести.

20 мая 1964

Весенний романс

Две слезинки нарисуют
два коротеньких следа —
уводящие в ненастье две дорожки.
— Вот и праздник наш кончается.
— Ну что ты — никогда!
И давай сегодня только о хорошем —
завтра будут самолеты, поезда.
Завтра будут, а сегодня — никогда.

Теплый лучик по щеке скользнет,
паутинку-грусть с лица смахнет,
снежный ком осядет и вздохнет,
превратится в ручеек.
Ну и где она, твоя беда, —
утекла неведомо куда.
Словно талая вода,
не оставила следа,
ни следа от нее.

День едва-едва зажегся —
голубой весенний день,
и мелодия его не зазвучала.
И сосульки, словно люстры,
и бубенчики детей —
ну какое может быть еще начало,
и откуда здесь возьмутся мрак и тень,
если сами мы похожи на детей.

Солнце глянуло в просвет из туч,
дотянуло и до нас свой луч,
ты сомненьями себя не мучь —
что несет тебе оно?
Видишь, умный маленький цветок
смотрит чашечкою на восток —
ни сомнений, ни тревог, —
вот глоток, еще глоток —
пьет поток сквозь окно.

Наши тени все короче —
все прямее бьют лучи.
Никуда от них не деться — и не надо!
Мы бы многое сказали,
только лучше помолчим —
паутинки могут вырасти в канаты,
если слово неудачно прозвучит,
и поэтому мы лучше помолчим.

25 марта — 6 апреля 1987

Весна мокрая