Песни

Вот комарики летят — вертят крылышками.
А вот учитель говорит — вертит пальчиком.
Вот рабочий стоит — станок вертится.
В парке девочка идет — вертит хвостиком.

А ученый сказал: «Земля вертится».
А когда он говорил — языком вертел:
дома пиво у него — недельной давности,
а жена ушла в маскарад одна,

и к сынишке что-то долго нету доктора —
оттого, видать, ему земля и вертится!..
Ну, а что ему земля?! Вот комару — крылышки,
хвостик — девочке, станок — рабочему.

А земле — земле нужно солнышко.
А ему, видать, одно — языком вертеть.

25 января 1965

Бессонница

Ночь создана для сна, и если он уходит,
то, что придет взамен, не принимай за явь.
Ну разве ты не знал, что перед непогодой,
как раны у солдат, у нас сердца болят.

И как им не болеть, когда звезда любая —
пронзительный прокол и в небе, и в тебе.
Холодные глаза бесстрастно наблюдают —
о нет, не за тобой! — а как бы сквозь людей.

Увы, защиты нет, когда лучи отвесны
и отражают то, что знаешь ты один,
и, в ночь погружены, предметы бестелесны,
лишенные всего, чем их наполнил день.

И ни в одном из них ты не найдешь опоры,
и крылышками бьет навязчивый ответ
на все дневные сны, на все ночные споры…
Ночь создана для сна… Все остальное — бред.
Ночь создана для сна… Все остальное — бред…

2–8 мая 1976

Вспоминаю эту песню, и кажется, что она придумана… Так же, как «Размышления в стиле „блюз“», — что-то такое о смерти без понятия о смерти… Сейчас у меня очень ясное понятие об этом предмете, поэтому все, что было написано до этого опыта, кажется мне очень слабым и искусственным, Попытка романса.

1989

Бессонница. Год 80-й

В.

Сливаются буквы — я суть понимаю все реже.
Страницы сомкнутся, пустые поля показав.
Под черепом длинно и гулко прокатится скрежет,
и веки сухие царапнут сухие глаза.

И в каждом привычно и твердо застрянет песчинка,
любым поворотом качаясь и режа следы.
И я уж не голосом, даже не шепотом — чем-то —
как раненый — самым последним дыханьем: «Воды».

Воды! — чтоб напиться, напиться и выплакать вволю,
водой захлебнуться — на мокром слеза не видна!
Я благословляю сквозь веки бегущую воду —
о как все смывает и как облегчает она…

Я жду… Это трудно, раз нету надежды,
и все же я жду и надеюсь, надеюсь и жду — а пока
простая задача: уснуть, ни о чем не тревожась,
под шорох скребущего по роговице песка.

29 октября 1980

Брови круче, и мысли — круче…