Песни падающих звёзд

— Я как увидела, что ты побежала, сразу поняла — что-то с Сашей. А автобуса ты бы ждала ещё долго. — Подруга уверенно управляла машиной, слушая моё торопливое объяснение, и протянула свой телефон. — Набери домашний номер, я оплачу.

Я послушно вбила цифры. Длинные гудки подняли внутри меня очередную волну паники. Вернув телефон Лене, я стиснула зубы, разглядывая проносящийся за окном пейзаж, и принялась мысленно читать молитвы. Коллега молчала, сконцентрировавшись на дороге.

До моего дома мы доехали за пятнадцать минут. Когда показались знакомые бежевые полотна сайдинга, я похолодела: из раскрытой форточки на первом этаже валил дым. Не дожидаясь полной остановки транспорта, я выскочила из машины.

— Лена, вызывай пожарных!

Подруга засуетилась:

— Конечно, сейчас… Ой, котик звонит. Быстренько скажу ему, что занята… Алло!

Я побежала к дому, спотыкаясь и задыхаясь от ужаса:

— Саша! Саша!

— Мамочка! — С другой стороны входной двери послышался надсадный кашель, затем — плач.

— Откройся! — крикнула я прямо в датчик, но тот замигал красным цветом и безликий голос произнёс: — Доступ запрещён. Пополните баланс.

— Откройся, откройся! Чёртова машина! — Я заколотила кулаками по двери, не веря в происходящее и чувствуя, как жар от огня плавит не только обшивку дома, но и моё сердце.

Раздался очередной приступ кашля.

— Прости меня, прости, я прочитала, что нужно экономить… Но мне так хотелось порисовать! — голос дочери сорвался на крик. — Я огонь включила, когда яйца жарила, а потом налила воды для кисточек… И не смогла выключить плиту, просила и просила… Загорелся шкафчик, и стол, и палас… Мамочка, прости меня, я никогда не буду больше рисовать, только забери меня отсюда!

Моё горло сжалось от спазма. Захлёбываясь слезами, я отчаянно боролась с дверью, наваливаясь всем весом и пытаясь разломать её.

— Саш, там форточка же открыта! Попробуй вылезти!

— Там огонь, мам, везде… огонь. Дышать… не могу!

Послышался звук падающего тела. Я закричала, бросаясь к окнам и швыряя в них всё, что попадалось под руку: камни, одинокий стул на террасе… Но высокотехнологичные окна действительно заслуживали звание «самых крепких». Даже трещины не покрыли стекло.

Меня трясло от слёз, и я беспомощно обернулась, выискивая подругу. Та брела по дорожке и плечи её мелко подрагивали.

Я бросилась к Лене:

— Ты вызвала пожарных? У меня там дочь!

Но Лена схватила меня за руки, поднимая опухшее красное лицо:

— Я телефон разбила…

— Что? — Белые мушки запрыгали у меня перед глазами и я пошатнулась.

— Прости, Мил… Представляешь, этот ко…козёл сказал, что домработница ему дешевле обходится, чем жена, да и от секса она не отказывается! Нет, ты представляешь? Он меня бросил! Сказал, что отправил документы на развод! И я не получу ни-че-го, ты можешь поверить?

— У меня горит дом! — я встряхнула Лену и истерично завизжала: — Там Сашка!

Лена вздрогнула, словно просыпаясь от кошмарного сна, и пришла в себя:

— Так давай я на твою карту переведу средства! Мой голос же твой телефон распознает! И ты сможешь позвонить!

* * *

Я сидела на траве, бездумно разглядывая обгоревший каркас дома. Крыша рухнула, погребая под собой всё, что было создано с превеликим трудом. Пожарные приехали довольно быстро, но им потребовалось не менее часа, чтобы потушить пламя.

Пока они разгребали последствия пожара, их командир нерешительно приблизился ко мне и снял каску:

— Мне очень жаль… Ваша дочь… По регламенту мы всё равно обязаны вызвать врачей, но тогда вам придётся оплатить вызов по двойному тарифу. Но я не стал никуда звонить. Думаю, что вам и так придётся несладко в финансовом плане после… — он неловко махнул рукой в сторону пепелища. — После этой трагедии.

Я не слушала его. Пожарные прикрыли тело за дверью чёрным пакетом, но я словно наяву видела обгоревшие останки дочери и чувствовала, как внутри меня образуется огненный шар, сметающий всё на своём пути.

Рядом присела Лена и осторожно меня обняла:

— Кисуль, мне так жаль. Помни — ты не одна, мы рядом, и всегда готовы помочь. Вокруг много друзей, слышишь? Только… ты не обижайся, но сама понимаешь, у меня теперь с финансами беда из-за этого… Сможешь потом за звонок отдать? — она поспешно добавила: — Когда зарплата придёт, конечно.

Мне не оставалось ничего, кроме смеха, и я, поддавшись порыву, неестественно захохотала. Горячий клубок поднимался к горлу, и боль, сдерживаемая всеми силами, всё-таки нашла выход, превратившись в вой.

Лена до крови закусила губу и снова обняла меня, поглаживая по голове и ласково баюкая: