Песни Земли Холмов

Взломав печать, он быстро пробежал глазами написанное – ровные, каллиграфически правильные строки, свидетельствующие о том, что послание это – не дружеское, а официальное, от одного правителя к другому. У самого канна почерк был куда скромнее, а, значит, писал каннский книжник, под диктовку.  Эстэвэн Эммет а-Нэриаэаренна приглашал рона Ярренвейна Йостриннэй-йа-Эанэ-Тэрнэй на Северный Совет. Кроме них ждали ещё рона Книценска и йэлнэ-эр-касса Йэлнээ-йээриссэ, младшего брата Спарсианского Владыки.

Ярмэйн присвистнул.

– Нет, брат, смываться нельзя, тут дела серьёзные.

– Не нравится мне всё это, – тихо сказал Лассан. – Спарсы опять мутят воду, пытаясь поймать в ней неведому рыбку. Почему-то, когда после смерти твоего деда, «капюшонники» чуть не  прибрали к рукам Ястринэнн, они не пошевелили пальцем, чтобы нам помочь. Теперь же, когда что-то понадобилось им…

Ярренвейн вздохнул. Приятель был, скорее всего, прав. Под вечно-ухмыляющейся физиономией балагура и зубоскала скрывался отнюдь не такой недотёпа, как могло показаться при первой (второй, третьей, а то и десятой) с ним встрече. Спарсы всегда отличались ловкостью, хитростью и умением загребать жар чужими руками. Разумеется, считать весь народ сборищем воров и обманщиков было бы глупо, но некая слава за жителями северного полуострова ходила. Ястринэннцы и яшметцы, как ближайшие соседи, имели к «спарским лисам»  список обид и долгов немалый, но – Ярмэйн мог бы поспорить на что угодно – вполне взаимный. Кроме того, именно спарсианскому Владыке пришло в голову создать Северный Совет, обладавший достаточной силой, чтобы влиять на события в покорённом Империей Митл-анд’ийи мире. Последний раз Совет созывали пару лет назад – когда Ярмэйн и канн Эстэвэн отогнали от своих границ служителей Времени – айлатов. Тогда слово Северного Совета был решающим доводом, после которого Император велел Детям Отца и Учителя оставить Ястринэнн в безверии, невежестве и покое…

– О чём замечтался, великий рон? – вырывая приятеля из раздумий, спросил Лассан.

Ярренвейн улыбнулся:

– О том, до чего хорошо, наверное, быть невеликим… Чтобы делать, что и когда хочешь, самому решать, самому выполнять, самому нести ответственность.

– Так не бывает.

– Почему? Вот ты, например…

– Я? – Лассан так старательно изобразил удивление, что Ярмэйн не смог сдержать улыбки. – Если я буду сам решать, что делать, меня выпорет отец, если выполнять – выгонишь из замка ты, а если нести ответственность, то я сам на аэсовом суку удавлюсь!

Ярренвейн пристально посмотрел на него.

– Но ты ведь сам это выбрал? – спросил чуть насмешливо. – Сам позволил другим людям иметь возможность влиять на твою жизнь. Ни я, ни твой отец не могли бы этого, не будь на то твоей собственной доброй воли. Захотел бы что-то изменить, мог бы уйти, например, ведь сам себе хозяин. В отличие от меня.

– Ты поэтому не остался жить в Кеории, да? Захотел изменить?

– Нет. Не поэтому, – отрезал Ярренвейн и тут же поправился, – Не только, – и, меняя тему, спросил, – Так ты едешь со  мной в Яшмет?

Лассан пожал плечами.

– А ты разве не будешь собирать дружину, тащить с собой всякие регалии там, знамёна и парадные одежды?

– Сейчас – нет. Всё это привезёт Ферхтага ближе к Совету. А мы с тобой отправимся прямо сейчас, не торопясь, погуляем по лесу, искупаемся в моём любимом озере на полпути  к Нэриаэаренне, да и в самом Яшмете успеем просто погостить без головной боли от всякого такого, – Ярмэйн подхватил со стола и потряс внушительно пухлым письмом к Наместнику. – Я два года уже как местный житель и  не был у ближайшего соседа, каждый раз встречаемся в селище на окраине, а предыдущий Совет вообще собрали в приморском спарсианском городишке…

Лассан кивнул.

– Да, непорядок. Говорят, при старом роне по-другому было: и праздники сообща праздновали, и заезжали друг к другу каждый месяц. У вас же с Эстэвэном куча предков клятвой побратимов обменялась, а кто-то даже детей переженить хотел, да не срослось что-то…

– Ну вот, заодно и посмотрим на ком там жениться, – заметил Ярренвейн. – Яшметки хоть красивые?

– Да такие же, как наши, – рассмеялся Татеук. – Говорят разве чуть-чуть иначе, но и то больше названия всякие, имена или сказки. Только я больше сам всё равно болтаю, а не слушаю.

– Это ты правильно, – согласился Ярренвейн. – А  теперь – изыдь с сундука, собираться буду! Кстати и тебе бы не помешало…

Лассан проворно спрыгнул с уже поднимаемой роном крышки и развёл руками.

– Нечего мне собирать. Всё своё ношу с собой.

Ярмэйн придирчиво окинул приятеля взглядом, но тот небрежно отмахнулся: для дороги он и впрямь был вполне готов – видно, в самом деле, рассчитывал выманить рона-приятеля на более, чем однодневную прогулку. Что ж, Ярренвейн и сам предпочитал путешествовать налегке, а парадные одежды пусть везут следом – рон он, в конце концов, или нет?

Ветер за окном чуть насмешливо постучал в ставни…

***