Песня моей души

Потом пришёл Станислав, усталый и мрачный. Он выпил полведра воды, без спросу. Молча поставил лавку, как надо, присел. Так мы сидели довольно долго. Разве что Станислав пару раз вставал, чтобы выпить ещё воды. Потом вернулся Кан, такой грустный, что стало всё понятно ещё до того, как он открыл рот.

– Его увели на площадь. Я успел к нему пробраться, предложил помочь сбежать. Он не согласился. Я ждал поблизости, надеялся, он испугается и передумает, но парень был твёрд как камень, – и, обессилев, Кан опустился на лавку. – Я не уберёг его. Я – плохой командир!

– Так похитил бы его, не спрашивая! – всхлипнув, возмутилась девочка.

– Он сказал, что ни его отец, ни дед никогда не сбегали с поля боя – и он не убежит.

– Какой прок с этой глупой мужской гордости?! – Цветана опять зарыдала. – Мужчины совершают подвиги на полях битвы, гибнут, но совсем не думают о тех, кто остаётся дома! О своих жёнах, о своих детях! У мужчин подвиги, им так нравится! А что делать нам?! Нам… именно нам приходится жить дальше, после того, как они перешли за Грань! Что такого достойного в том, чтобы погибнуть рано, глупо, оставив своих женщин годами горевать потом?!

Видимо, поступок молодого алхимика всковырнул в её душе старую рану, память о ранней гибели её отца.

– Мужчины уходят на битвы, чтобы защищать тех, кто остался дома, – глухо возразил Станислав.

– Разве во всех ваших битвах есть смысл?! – гневно посмотрела на него девочка. – Я понимаю, когда враг подошёл к порогу – и воин берёт в руки меч, чтобы защищать родной дом. Но все эти битвы… чтоб урвать что-то у других… чтоб насолить кому-то… чтоб потешить свою гордость… чтоб помериться силой… разве во всех битвах есть смысл?! – и вновь зарыдала, прижавшись ко мне.

– А кто ушёл-то? – уточнил новодалец.

– Клён, – потерянно отозвался Кан и кратко пояснил, что случилось.

– Хороший парень. Хотя и хам хороший, – задумчиво произнёс Станислав.

– Я – никудышный командир, – Кан положил руки на стол, спрятал в них лицо. – Я ничего сделать не успел тогда, когда ещё можно было что-то изменить!

Мы ещё долго сидели, молчали, погружённые в мрачные мысли. Разве что охранник графини иногда вставал, чтобы попить. День был солнечный, жаркий. Бывают такие дни: когда тёплое солнце и ясное небо, но на душе так гадко и противно.

Уже начало темнеть, как Станислав поднялся, похлопал Кана по плечу:

– Не пора ли наш отряд собирать, маг?

Кан встрепенулся, посмотрел на него с ужасом:

– Да я… я их и по местам с утра отправить забыл!

– Ты пытался спасти Клёна, – Станислав хлопнул его по спине. – Важное дело, между прочим. А у других-то что? Чай, нашли, чем заняться-то. И на еду у них деньги есть. Ничего страшного, Кан, – и строго повторил, глядя магу в глаза: – Ты пытался спасти Клёна. Сделал, что мог. Клён сам выбрал такой путь: уйти как воин. Хотя парнишка был всего только алхимиком. И вообще, нечего тут рассиживаться, командир. Иди-ка, проведай остальных наших парней. Да извинись, что заждались.

– Да. Правильно. Надо их найти и извиниться, – и Кан куда-то переместился.

– Пожрать бы, – воин задумчиво почесал живот, – а то я с утра не евши: бегал, искал одну пигалицу.

Тут мы с девочкой вспомнили, что и мы тоже сегодня ничего не ели. И кинулись готовить еду на четверых. И уже в процессе готовки я запоздало поняла, что Станислав, выходит, загрузил нас всех делами, отвлекая от тяжёлых мыслей. И вдруг испытала к этому ворчуну некоторую симпатию: всё-таки, сострадание ему было присуще.

История Кана

«Сокровище над головой»

Я ходил по комнате, стараясь ступать осторожно, чтобы не разбудить спящую за стеной девушку. Вчерашние события лишили любимую сил. Когда Цветана и Станислав ушли, она долго не могла успокоиться, смачивая мою рубашку горячими слезами. Я подхватил её на руки и отнёс в её комнату. Однако вскоре тихо зашлёпали босые ступни по коридору и по лестнице – и в мою дверь тихо постучалась Алина. Мол, одну её одолевают тяжёлые мысли. Робко присела на край моей кровати. Я говорил о разной ерунде, гладил любимую по голове, всячески отвлекая от печальных мыслей. Потом она свернулась в клубочек, напомнив мне котёнка, и всё-таки заснула. Переместил в её комнату. Осторожно укутал своим одеялом. Рядом постоял. Спит. Тогда вернулся к себе. Спать не хотелось.