Песня осеннего леса

Я сгребла бумаги и схватилась за конверт, но вдруг поняла, что там есть что-то еще. Перевернула его и мне на ладонь выпало то самое кольцо: серебряный стебель с гранатовым бутоном. Полюбовавшись, как электрический свет скользит по гладкому камню, я нацепила кольцо на палец, подхватила плед и пошла наверх.

Нотариус передал мне все документы, касающиеся дома и бабушки. В том числе и копии свидетельства о смерти с выпиской патологоанатома. Только приехав, я сложила их в тумбочку и сейчас полезла туда, чтобы кое-что проверить.

На бумаге, подписанной патологоанатомом из Глазго, была указана причина смерти — тромбоэмболия легочной артерии. Почти час ковыряния на сайтах и форумах всемирной паутины убедил меня в том, что эта проблема может никак не проявлять себя вплоть до самой смерти. А замаскировать под нее убийство вообще практически невозможно. Так откуда же бабушка узнала, что умрет?

Отложив ноутбук, я снова схватилась за справочник.

— Банши — в общем случае — женщина-призрак, явление или крик которой предвещает смерть. Своего рода фея смерти, раскрывающая или предчувствующая разрыв границы между Этим миром и Тем, между жизнью и смертью. В несколько другой интерпретации — дух-покровитель рода, который искренне страдает, предчувствуя скорую смерть кого-то из "своей" семьи.

Я задумчиво перелистнула несколько страниц. Как же много нечисти должно водиться в Шотландии. Блуждающие огоньки, Богганы, боглы, брауни…

— Брауни — шотландский домовой, маленького роста, имеет растрепанные волосы и темно-коричневую кожу… Растрепанные волосы. Ну да.

Черт, за отсутствием других логичных объяснений поверишь и что у нас тут брауни по гостиной бегает и через стены ходит. Кажется, сказочного вокруг меня становится слишком много, чтобы это можно было бы так просто игнорировать. Нужно либо поверить, либо свихнуться.

Я отложила книгу и потерла виски. Хватит на сегодня. И так уже передозировка всего неожиданного и необычно. Не хватало еще, чтобы кошмары всю ночь снились. Пора спать. Может завтра мысли сами по себе разложатся по полочкам, и картина мира станет проще и понятнее.

Но насчет кошмаров я ошиблась. Наверное, даже прочитай я на ночь полное собрание Стивена Кинга, все равно оказалась бы в этой темной комнате. Со светлячками по углам, растущими прямо из трещин пола розами и мужчиной, лица которого я снова не могу увидеть.

— Я чувствую твою тревогу, Эмма, — произнес он, обнимая меня со спины.

— Ерунда, — я дернула плечами, сбрасывая его руки.

Все равно ведь ничего не скажет. Зачем вообще эти разговоры? Сидели бы просто в темноте, как и раньше. И не было бы поводов для тревоги.

— Ерунда… — тихо повторил Рэй. — Так не пойдет.

Он обхватил меня за талию и потянул назад, усаживая себе на колени. Одной рукой обнял, пальцы второй запустил мне в волосы и стал мягко массировать затылок.

— Отпусти, — вяло трепыхнулась я.

— Вот еще, — не проникся этот нахал. — Во сне положено отдыхать, а не нервничать. А прошлой ночью тебе было хорошо со мной.

Его губы скользнули по мочке уха, и по моей спине табунами забегали мурашки. Не от страха, нет. Совсем от другого чувства, которого я почти никогда не испытывала в чужих объятых.

— Ведь хорошо было, правда? — мурлыкнул Рэй. — Признай это, Эмма.

— Это провокация, — пробурчала я, млея под его ласками.

— Есть немного, — усмехнулся он, а потом посерьезнел: — Поговори со мной, девочка. Я так долго мечтал хотя бы просто слышать твой голос.

И столько в этой просьбе было горечи и затаенной тоски, что все мое раздражение улеглось, как будто его и не было. Может быть Рэю сейчас в разы хуже, чем мне, а я придумала себе страдания и лелею их.

— Ну если хочешь поговорить, тогда будь добр ответить на мои вопросы.

— Отвечу на все, на которые смогу.

Сегодня я уже не была сторонним наблюдателем в собственном теле, а могла немного управлять им, поэтому устроилась поудобнее, положив голову мужчине на плечо, и спросила:

— Что здесь вообще происходит? В Долгране, в моем доме, даже в моих снах?

— Жизнь, — улыбнулся Рэй. — Во всех ее многообразиях и хитросплетениях.

— Вообще-то я серьезно.

— Я понял тебя, девочка. Но это один из тех вопросов на которые я не могу дать тебе ответ.

— Не можешь или не хочешь?

— Не могу.

— Плохо, — поморщилась я.

Значит, он точно мне не расскажет ни про мою семью, ни про странные письма, ни про самого себя и нашу связь. И интуиция подсказывает, что сейчас даже бесполезно придумывать обходные вопросы и уловки. Но что бы такого мне спросить?

— Ты знаешь, кто такой Кат Ши? — выдала в итоге.

— Знаю. Это кот. Дивное создание. Вредное и наглое.

— Его можно как-то отличить от других котов?

— Кат Ши ты никогда не перепутаешь с обычным зверем. Он нечто совершенно иное. И размерами, и повадками.

— А брауни?

— Домашний дух. Как всякая нечисть — скрытный и дикий, но может быть полезен, если почувствует расположение к хозяину дома.

— Скрытный, это да.

Неужели они и правда существуют? И мало того, что существуют, так делают это прямо у меня дома.

— Ты видел их когда-нибудь?

— Конечно.

— И все эти… духи действительно реальны?