Песня первой любви

И он тут понял, что окончательно проснулся, и со стоном потянулся, и пружинами заиграл, и на живот перевернулся, и на спину возвратился, заворочался, приготовился вкушать радости воскресного дня — заслуженного отдыха после трудовой недели, проведенной в архиве пединститута, где он честно трудился год уж не один и не другой, после работы шел домой.

Лежал же он на замечательной тахте, мягкой и квадратного облика, купленной по случаю у актера местного Театра музыкальной комедии, гонимого (по его мнению), изгнанного интригами и переехавшего из города К., стоящего на великой сибирской реке Е., впадающей в Ледовитый океан, еще дальше, на Дальний Восток.

Любил он жизнь, особенно вечернюю, ночную, и воскресенья.

А так как хотел, чтоб жизнь эта протекала в возможно наиболее мягких и удобных условиях, то за деньгами не постоял и выплатил актеру, который сразу понял родство их душ, всю требуемую им бешеную сумму, взяв большую часть ее в долг в кассе взаимопомощи своего производства.

Еще комната его украшена была неплохим ковриком на полу, по стенам — продукцией различных молодежных современных творцов, имелись — письменный стол, стул, кресло, часы, полки-стеллажи, платяной шкаф, радиоприемник с проигрывателем и красочный альбом видовых фотографий «Paris» для развлечения гостей.

По всему сказанному можно понять, что человек он — солидный, веселый, уважаемый, но, по всей видимости, неженатый.

Что ж, так оно и есть. Человек он, несомненно, солидный и деловой, потому что уже давно окончил Московский государственный библиотечный институт — МГБИ и, приехав в город К., некоторое время руководил Домом народного творчества. А когда Дом народного творчества сгорел не по его вине, а оттого, что был деревянным, и от неосторожного обращения с открытым огнем спичек, он был временно переведен в заведующие архивом пединститута, где прижился и задышал на новой работе полной грудью, невзирая на ее кажущуюся антиромантичность и архивную пыль.

Он полюбил свою новую работу трудной любовью, был отмечен, старался, за что и получил однокомнатную квартиру, а управление Домом народного творчества взял в свои руки его бывший заместитель, некто другой, который любил в послерабочие часы стрелять там же, это в Доме-то народного творчества, из воздушной винтовки в чучело белой совы — подарок одного из представителей творческой интеллигенции малых народов Севера.

Ну ладно. Понял он, что окончательно проснулся, перераз-другой — перевернулся, потянулся и пружинами заиграл, а на кухне вдруг слышит шум-стукоток: сковородочки, тарелочки — трах-стук-бах-тарара-трах-тарарах.

И немедленно дверь из кухни в комнату отворяется, появляется его красавица и говорит такие слова:

— А кто это из лежебок у нас окончательно проснулся?

А он не был готов к ее появлению и вопросу, отчего его неизвестно почему сковала злоба, и он замер, закрыв глаза и дыша подобно еще спящему.

— Спит, спит, он спит, разметался, ишь, — забормотала красавица и, тихонько притворив дверь, вернулась на кухню для продолжения своих хозяйственных занятий.

А была она пока ему в действительности вовсе еще не жена, хотя они уже некоторый отрезок времени вели совместное хозяйство и собирались идти подавать заявление в отдел записи актов гражданского состояния — загс, с тем, чтобы их связь окрепла и жила годами.

Они знакомы были давно, а подружились только лишь на недавней вечеринке в честь Дня учителя, где было съедено много вкусных вещей и спето песен, и они танцевали, разговаривали, а оттого, что тела их в танце находились в непосредственной близости друг от друга, а речи их, обращенные друг к другу, были нежны, в их сердцах зажглась любовь, и они в тот же вечер, ночь пошли к нему в однокомнатную квартиру, имея целью вести совместное хозяйство, жить долго и умереть непременно в один день.

А он все же проснулся окончательно, лежал и не знал: отчего этот вопрос про лежебок так разозлил его?

По размышлении ему стало очень стыдно и совестно за зло, и, будучи благородным человеком, он застеснялся встречи с будущей женой, а так как все-таки вовсю уже существовало утро, то он осторожно, босиком, крадучись, пробрался в туалет.

И тут следует обратить внимание читателя на одну техническую подробность, которая, несмотря на свою крайнюю незначительность, существенно повлияла на дальнейшее развитие событий в это радостное, веселое солнечное утро. Подробность эта касается двери туалета, который был строителями совмещен с ванной по недавней моде времени и относится даже не ко всей туалетной двери, а скорее к замыкающему устройству ее.

Дело в том, что дверь туалета запиралась не изнутри, как это требуется, исходя из житейского опыта и правил приличия, а снаружи, что привело к потере смысла предмета и вызвало казус, описываемый ниже.

Он был там недолго, но не успел еще и воду спустить, как будущая жена запела на кухне песню собственной импровизации:

Мой медвежонок спит, а я пока не сплю, ля-ля-ля-ля. И спать не бу-у-ду! А я схожу ту-ру-ру-ру-ру-ру, пока схожу на рынок или в магазин, куплю чего-нибудь поку-у-шать.