Песня песка

Нив всегда приезжал слишком рано, и ему приходилось больше часа торчать в душном затоптанном плеве. Он сидел перед закрытой дверью, терпеливо ожидая, когда его вызовет секретарь. Ближе к началу приёмных часов появлялись другие люди. Некоторые пытались заговорить, рассказывали о задуманных переводах, но Нив всегда неохотно делился планами. Ведь это плохая примета — говорить о том, что ещё не произошло.

Парикшу всегда проводили разные люди. Ни разу Нив не попадал к одному и тому же заамитру, как будто это планировалось умышленно, по причинам, о которых ему оставалось только гадать. Результат, однако, всегда был неизменен.

Нив часто думал, что отвечает неправильно, что те, кто умудряется добиться желанного перевода на первой же парикше, умеют подбирать более уместные ответы — им известно обо всех этих бюрократических формальностях что-то такое, о чём он сам за все прошедшие годы так и не удосужился узнать.

В роли заамитров обычно выступали мужчины, хотя однажды Ниву попалась женщина средних лет с сединой на висках.

Нив тогда волновался сильнее обычного.

Он поздоровался, остановился в дверях и неловко улыбнулся, не решаясь даже зайти в кабинет. Женщина пригласила его небрежным жестом. Башмаки Нива, купленные за день до собеседования, поскрипывали при каждом шаге.

Он остановился у стола. Ему предложили сесть. Он сел.

У кресла не было подлокотников, и Нив не знал, что ему делать с руками — он пробовал сцепить их на груди, положить на колени, даже засунуть в карманы брюк.

— Скажите, а что входит в ваши обязанности? — спросила женщина, как и многие другие до неё, хотя обязанности Нива подробно описывались в его личном деле.

Вначале Нив думал, что ему следует рассказывать о своей должности с большим воодушевлением — ведь в противном случае могут подумать, что он попросту выгорел, потерял к работе интерес. Однако потом он засомневался. Зачем переводить кого-то, кто и так всем доволен? Важнее было показать, что он может принести больше пользы на новом месте. Вернее, на старом — там, где он родился.

— В общем-то, и рассказывать особо нечего, — начал он. — Обычная история. Я работаю в бюро анализа. Занимаюсь расшифровкой сообщений, которые не прошли первичный анализ. Повышений за всё время работы у меня не было. Нареканий, впрочем, тоже. Должностные обязанности не менялись.

— И, я так понимаю, вас не слишком всё это устраивает? — спросила заамитр.

Она была спокойной и даже доброжелательной. Нив решил, что это хороший знак.

— Дело не в работе. Я прекрасно понимаю, что работа — это работа, и, конечно, у нас много рутины, но так, наверное, будет на любой позиции. По правде сказать, я просто хочу домой.

— А вы хотите перевестись в… — медленно проговорила заамитр, пролистав несколько страниц в папке на столе.

— Хапур, — подсказал Нив. — Южный Хапур. Там я родился.

Несколько секунд женщина молчала.

— Как я понимаю, — сказала она наконец, — вас в целом устраивает позиция, а заявление вы подали, потому что хотите вернуться в Южный Хапур. Но переводились вы сюда тоже по собственному желанию. А когда вы были в Южном Хапуре, что побудило вас подать прошение на перевод? Почему вы не остались работать в родном городе?

Нив вздохнул и взволнованно сцепил пальцы. Как ни странно, такого вопроса ему ещё не задавали.

— Понимаете, я всю жизнь занимаюсь системами связи. Не просто системами связи. Радиокартография, релейная передача данных. Мне тогда казалось, что здесь, в такой… — на секунду послышался жаркий шелест песка — едва слышимый, как шёпот, — в такой близости от пустыни, от настоящей пустыни, будет очень интересно.

Нив кашлянул, горло его пересохло.

— Сами понимаете, зона молчания, нируттара, как здесь говорят. Огромные радиореле в песках. Мне тогда казалось…

— Понимаю, — сказала женщина. — А закончилось всё тем, что вам поручили заниматься расшифровкой сообщений, которые не прошли первичный анализ, и сидеть днями напролёт в душной гармии в центре города? А это вы могли бы делать и в своём Хапуре?

— Как раз напротив — там у нас обычно сквозняк, — улыбнулся Нив.

Заамитр молчала.

— Вы, конечно же, правы. Всё оказалось не совсем так… Нет, я, бесспорно, понимал, что в самое пекло меня бросят далеко не сразу. И не то, чтобы меня совсем не устраивала эта работа…

— У меня пока складывается впечатление, что именно работа вас и не устраивает, — перебила Нива заамитр. — Мы же здесь для того, чтобы во всём разобраться, обсудить ваши планы на дальнейшую карьеру. Вы, кстати, не думали подать заявление на другую позицию здесь — вместо того, чтобы возвращаться в Южный Хапур, где, по правде сказать, у вас не будет совершенно никаких перспектив?

— Нет, вы знаете, всё-таки дело совсем не в этом. — Нив заёрзал на стуле. — Я достаточно долго думал о том, чем хочу заниматься в будущем, о том, где хочу быть в будущем. Точно не здесь.

— Что ж, дело ваше. Но я уверена, что вы совершаете ошибку. Вернётесь вы в свой Южный Хапур, пройдет несколько лет, поймёте, что на самом деле здесь потеряли, но вас уже обратно не переведут. Надеюсь, это-то вы понимаете?