Песня Победы. Стихотворения

Здесь лежат ленинградцы.
Здесь горожане — мужчины, женщины, дети.
Рядом с ними солдаты-красноармейцы.
Всею жизнью своею
они защищали тебя, Ленинград,
колыбель революции.
Их имен благородных мы здесь перечислить не сможем,
так их много под вечной охраной гранита.
Но знай, внимающий этим камням,
никто не забыт и ничто не забыто.

В город ломились враги, в броню и железо одеты,

но с армией вместе встали
рабочие, школьники, учителя, ополченцы.
И все, как один, сказали они:
«Скорее смерть испугается нас, чем мы смерти».
Не забыта голодная, лютая, темная
зима сорок первого — сорок второго,
ни свирепость обстрелов,
ни ужас бомбежек в сорок третьем,
Вся земля городская пробита.

Ни одной вашей жизни, товарищи, не позабыто.

Под непрерывным огнем с неба, с земли и с воды
подвиг свой ежедневный
вы свершали достойно и просто,
и вместе с отчизной своей
вы все одержали победу.

Так пусть же пред жизнью бессмертною вашей

на этом печально-торжественном поле
вечно склоняет знамена народ благодарный,
Родина-мать и город-герой Ленинград.

Петр Богданов

Песня о Ладоге

Сквозь шторм и бури, через все преграды
Ты, песнь о Ладоге, лети!
Дорога здесь пробита сквозь блокаду,
Родней дороги не найти!

Эх, Ладога, родная Ладога!

Метели, штормы, грозная волна...
Недаром Ладога родная
Дорогой жизни названа.

Пусть ветер Ладоги поведает народу,

Как летом баржу за баржой
Грузили мы и в шторм и в непогоду,
Забыв про отдых и покой.

Зимой машины мчались вереницей,

И лед на Ладоге трещал, —
Возили хлеб для северной столицы,
И радостно нас Ленинград встречал.

И знаем мы, кровавая блокада

Исчезнет скоро, словно тень:
Растут и крепнут силы Ленинграда,
Растут и крепнут каждый день!

Когда пройдут года войны суровой,

Залечит раны город мой,
Народ вздохнет и песню с силой новой
Споет о Ладоге родной.

Эх, Ладога, родная Ладога,

Метели, штормы, грозная волна...
Недаром Ладога родная
Дорогой жизни названа.

Декабрь 1942

Майя Борисова

Баллада о горячих строках

Он писал эти строки за час перед боем.
Он в атаке прикрыл эти строки собою.
Он убит был. И под безымянным пригорком
санитары его подобрали с земли.
И когда расстегнули карман гимнастерки,
эти строки им пальцы обожгли.
По солдатским рукам, точно пламя по веткам,
понеслись эти строки сквозь вьюжный простор
и дошли до редакции крупной газеты,
и, дымясь, улеглись на редакторский стол.
Их поставили вместо передовицы,
и газета огнем налилась до краев.
Ты ведь помнишь, обуглены были страницы?
Ты ведь помнишь, как вспыхнуло сердце твое?

Бабушка-партизанка