Песня, призвавшая бурю

В этот момент принципал как раз закончил свою пламенную речь, и мой протест заглушили бурные аплодисменты. Даже королева аплодировала. Ровно пять раз хлопнула она в ладоши. Большего одобрения она, казалось, не собиралась проявлять. Вместо этого она обратилась к Арезу. На этот раз она не шептала, не приводила сдержанных и осторожных аргументов. Сейчас в ней говорила только неукротимая повелительница.

– Вы знаете, что это единственный выход, Сир. Поэтому найдите возможность усмирить девушку и сделать ее покорной. Это вы, похоже, умеете, – сказала она с неприкрытой насмешкой. – Я же в свою очередь приглашаю вас в Каэсс и выражаю готовность передать эту онидку на ваше полное попечение. Дабы с вами ничего в конце не случилось и вы не начали во всем винить меня.

– Очень великодушно, – съязвил Арез. – Только уточните, пожалуйста, я должен защищать ее от вашего двора или ваш двор от нее?

Королева хрипло рассмеялась. Ее, похоже, не волновало, что Арез догадался о ее корыстных целях.

– И то и другое, я полагаю. Очень рада, что мы договорились. И не забудьте, выдвигаемся мы сегодня!

С этими словами она развернулась и вместе с принципалом направилась во дворец. Придворные последовали за ней, попытавшись одновременно пройти в небольшую дверь. Одновременно с этим внизу на площади ощутимо спало напряжение. Мои кандалы будто перерезали. Желание сбежать от всего подальше было так сильно, что я без цели побрела прочь – вдоль по балкону, дальше от людей, дальше от толпы, дальше от всего, что так или иначе было связано с королевой. Тут где-то должна была быть еще одна дверь. Я держалась за стену, чтобы не упасть. Мне было даже плевать на железо, пока я так вот мучительно медленно брела все вперед и вперед. А двери все не было. К счастью, балкон вел в угол, и там по крайней мере меня не могла видеть толпа. Там же я нашла и то, что искала. Нашла спасительную дверь. Но она оказалась запертой.

Я бессильно привалилась к ней спиной и уставилась на серое небо. Дальше бы я пройти не смогла. Но, пожалуй, сейчас я могла и сделать небольшую паузу. Я осторожно коснулась повязки на животе. Когда я отняла от нее пальцы, на них была кровь.

– Перед отъездом Заха еще раз обработает твою рану.

Арез последовал за мной. Он не смотрел на меня, а стоял, облокотившись на балюстраду, будто просто любовался садиком во внутреннем дворе.

– Никакого отъезда для меня не будет, – прохрипела я.

– Будет, – он повернулся и скрестил руки на груди. Его глаза стали серыми вместо серебристых, но при этом дружелюбия пока не выражали. – Не надо ничего усложнять без нужды. Мы оба знаем, что я могу тебя заставить.

Да, мы оба это знали. В конце концов, он не только знал местонахождение моей сестры, но и оставил там поблизости скалл. Но неужели он и впрямь был готов переступить эту черту? Часть меня хотела заговорить с ним об этом, хотела услышать это из его уст. Другая часть меня боялась услышать правду.

– А я-то думала, тебе не терпится меня казнить, – пробормотала я вместо этого. – А ты перед королевой людей хвост поджимаешь.

Но Арез не поддался на мою провокацию и не рассердился. На его лице только появилась вялая улыбка.

– Я всегда готов признать, что кто-то другой может оказаться прав. А королева права. Нравится мне это или нет, но мир сейчас важнее. Пока что.

От этой его отстраненности на глаза у меня навернулись слезы. Я очень тосковала по его близости, но пропасть между нами казалась такой непреодолимой, что впору было кричать. Мои колени подогнулись, и я сползла на пол, держась за дверную ручку.

– Мне очень жаль, Арез, – прошелестела я. – Мне правда очень жаль. Я бы не сделала этого, если бы он сам об этом не попросил…

Арез ничего не ответил, и мне понадобилось некоторое время, чтобы решиться посмотреть на него. Когда я наконец это сделала, то похолодела от суровости в его взгляде.

– Вакару солгать несложно, если так подумать, – проговорил он безэмоционально. – Нужно просто не иметь совести. В Каэссе двор полон таких лжецов. Как и подземный мир в человеческих городах. Может, ты тоже одна из них? Может, ты с самого начала успешно лгала мне? Только очень глупо после всего этого совершать ту самую ошибку, которую ни в коем случае нельзя допускать: утверждать то, чего точно никак не могло быть.

– Я не лгу, – возразила я. – Кьян хотел, чтобы я его освободила. Он так страдал, что ему, похоже, даже на почетную смерть было наплевать.

– Ни одному вакару не может быть на это наплевать! – прорычал он.

– Но все было именно так, – возмущенно прошипела я. Живот болел так сильно, что желудок почти переворачивался.

Однако Ареза это ни капли не волновало.

– Если это правда, то объяснение тут может быть только одно: голос из тени вынудил его так поступить.

Я отчаянно задыхалась. Арез вообще сам себя слышал?! Это же противоречило здравому смыслу, а логикой и не пахло.

– Зачем? – выдавила я сквозь зубы. – Зачем это нужно было голосу?!