Песочница. Цветущий ад

Саня почти сразу же захрапел, а я помнил о гостье и не спешил с этим. Она мне даже незаметно кивнула в ответ на безмолвный вопрос, когда я перед уходом заглянул на кухню, так что перспективы потискаться грели мое сытое и довольное жизнью тело. Правда, общее довольно все-таки сыграло со мной плохую шутку.

Не знаю, сколько я уже прождал, но в какой-то момент довольное сознание не выдержало накатывающей сытости и алкогольного тумана, и утянуло меня в сон. Проснулся я рывком оттого, что под нашей дверью кто-то топтался. Только судя по всему, не один.

Не знаю, почему я не пошевелился. Наверное, не совсем проснулся на тот момент.

— Мля, не шуми, ты же не слон, — прошептал незнакомый голос, спят они. А то у меня от твоей дурости даже волосы на жопе вспотели…

— Заткнись, уже долбодятел, они же проснутся! — зашипели ему в ответ.

«…Ну вот, по-моему, ждет меня совсем не любовь с разгоряченной нимфеткой…» — мысль была трезвой и пугающе холодной, как ледяная сосулька за шиворот. Осторожно потянувшись к тесаку, который по походной привычке теперь всегда лежал у правой руки, я медленно потянул его из ножен.

Глава 15. Зуб

Время после полуночи, одиннадцатые сутки в новом мире

Незваные гости никак не могли справиться с задвижкой и все беззаботней и настойчивее шуршали под дверью. Если бы не напарник, который по-прежнему оставался в неведении, сладко посапывал и, временами даже принимался похрапывать, ждать нападения стало бы и вовсе неловко. А так, Саня создавал нужный фон, и когда эти гады все же испуганно замирали да начинали прислушиваться — его рулады их успокаивали.

«…А ведь громко храпит, — вынужденно признал я, — это ж как надо было устать, чтоб только к полудню проснуться под этакий концерт?! Блин, да когда вы уже там, вот косорукие…»

Первая мысль была, конечно же, отпугнуть гостей.

Просто послать их по матушке даже не открывая дверь, и я не сомневался, если бы утырки поняли, что один из нас не спит, только бы их и видели. Для этого мне даже вставать не пришлось бы! Но этот позыв я благополучно переборол, не смотря на всю его соблазнительность.

Фактически единственным возможным врагом сейчас были Петровы. Раз тут все друг друга знают, то если бы этих ниндзя-инвалидов прислали откуда-то, думаю, их бы просто не пустили внутрь. Тем более — на ночь глядя. Значит, исполнителей нашли среди местных — урюпинских — доброхотов враждебной семейки.

При здешнем малолюдстве вряд ли таких много, поэтому лучше бы мне разрешить вопрос с ним, когда все преимущества, в том числе и неожиданности, на моей стороне. Тем более что нас даже в бреду невозможно обвинить в провокации или агрессии.

А если их спугнуть — ходи потом, оглядывайся. Сейчас же у меня просто железное право на самооборону…

Ладонь на рукояти скрамасакса взмокла. Я отпустил тесак на кровать, тщательно пожамкал подушку, чтобы избавится от предательской влаги, и снова вооружился.

«…Ну, вы там идете или нет?» — ждать было невыносимо.

Наши с Саней кровати, пол да, по-моему, вообще все деревянное в трактире скрипело так, что пришлось ждать вторжение лежа, прямо на кровати. Стараясь, естественно, никак не выдать себя. Только простынку я с себя стянул, осторожно и очень тщательно затолкал в щель между лежбищем и стеной. Чтоб не запутаться в ней, когда дело дойдет до драки.

Без шума набедренную повязку лежа было тоже не надеть, поэтому ждать развития событий пришлось голышом. Голая жопа и здоровенный ножик в руках — та еще картинка! Хорошо хоть светильник — такой же «жировичок», как и те, что я видел на складе — шевелил пламенем на небольшом глиняном подносе почти у самого входа. Помимо того, что благодаря этому он лишнего не смущал меня, его свет должно было хоть немного ослепить нападающих, стать дополнительным преимуществом.

От слишком напряженного вслушивания в тишину, я как-то умудрился пропустить момент, когда гости все-таки справились с задвижкой. С резким скрипящим — дрр-хум! — дверь врезалась в стену, а чья-то сгорбленная тень рванула прямо к стоящей напротив входа Сашкиной кровати.

Страх за напарника мгновенно избавил меня даже от намека на какие-нибудь психологические неудобства. Если бы дело шло только обо мне лично, мог бы и растеряться, но потерять второго напарника меньше чем за неделю — отчего-то, это мне показалось куда хуже смерти. Осталось только попытаться перехватить слишком расторопного убийцу.

«…Ах, ты, говнюк!» — в ужасе выдохнул я, но послушное тело начало действовать куда раньше, чем эта мысль успела сформулироваться.

Моя кровать была заметно ближе к входу, чем Сашкина. Именно поэтому, скатившись, я оказался чуть в стороне, но все же на пути у убийцы (теперь у меня пропали последние сомнения на этот счет). Прежде чем враг успел добраться до беззащитного напарника — не вставая, и даже не глядя — я резко взмахнул тесаком над полом.

— Уа-а-аа-ак! — взвыл нападающий и, мгновенно потеряв возможность бегать, всем своим набравшим разгон телом, обрушался на спинку Саниной кровати.