Песок сквозь пальцы

«Что, Богомила, приедешь к нам в Сибирь на велосипеде погонять?» – «А позовешь – приеду! – она сверкнула зубами, подняла очки на шлем. – Только ты, Сашко, погуманней сделай маршрут? Побольше хостелов, машину сопровождения…Соки из нас там не выжимай, как Алексей здесь?» – «Разве что по ночам…» – «Э нет, друг любезный, там у тебя будет рядом жена, друзья, прихожане, вольницы не получится…»

Он опустил глаза. Вчера мог связаться с домом, когда стояли у вай-фая, но не стал. Что он скажет? Ему казалось, что сам голос его выдаст все его тайны, сама интонация будет кричать: «Я влюбился! Я изменил жене! И мне совсем-совсем от этого не плохо!»

Они катнулись вниз, он привычно обогнал ее. «Что я делаю? Что со мной происходит?» – билась в его голове разбуженная Богомилой мысль. И тут же всплывал ответ, дерзкий, нахальный, он ему не нравился, но он всплывал, занимая всю голову: «Дружок, ты делаешь то, что делают тысячи, миллионы мужчин. Ты встретил красивую женщину, которой хорошо с тобой и с которой хорошо тебе. Все это кажется тебе сейчас таким глобальным, как эта пустыня, но и эта пустыня ведь имеет свои пределы? Еще неделя – и вы поедете по домам, вот и все!»

Вот и все. Вот и все. Вот и… Черт! Ему это совсем не нравилось, и он загнал этот рефрен куда-то глубоко внутрь. Ничего не имеет значения, кроме здесь и сейчас. Точка.

…Проскочили поселок Сде-Бокер, после него свернули на территорию национального парка. Под большой, крытой пальмовым листом крышей, среди столиков и лавок, спешились, принялись готовить обед. Пока женщины ходили на разведку в туалет, он вытащил нужную еду – смесь для борща, палку колбасы, достал посуду. «Прогуляюсь?» – Алексей кивнул, разжигая «керогаз». Он ушел в ближайший магазинчик, купил там пять батончиков халвы для подпитки, потом заметил карты. Карты он любил. Можно сказать, что после книг это была его вторая страсть – покупать карты тех мест, где бывал или куда собирался. Одна раскладушка была даже на русском, он ее сразу подцепил, глянул – толково, пойдет. Взял еще большую карту пустыни с веломаршрутами – вдруг пригодится еще сюда вернуться? Он хмыкнул: это точно. Он, как преступник, всегда возвращался, повторял маршрут дважды, трижды, словно пытался довести его до совершенства. Сначала один, потом собирал группу друзей.

Хлопнула по спине ладошка, обернулся – Богомила, конечно! «Что присмотрел?» Показал ей карты. «А-а! Клёво! – но как-то без интереса. – А смотри, какие футболки классные! И шляпы тоже!» Оливковые футболки с символикой сил самообороны Израиля и впрямь были ничего так, он подобрал одну по размеру, для дочки. Шляпу повертел в руках, с сожалением повесил назад: «Неохота тащить. В Тель-Авиве наверняка можно взять в аэропорту».

Рассчитались, вышли.

«Суп с копченостями! – тожественно объявил Алексей, бренькнув ложкой о дно тарелки. – Дамы приглашают кавалеров… ну, и наоборот!»

Пока ели, собрали вокруг себя с дюжину местных бродячих кошек и котов. Он заметил, что бродячих собак вообще не видел, зато кошаков – ну, просто в избытке. Вспомнил, как Тель-Авиве, когда отдавали коробки-чехлы, Регина позвала какую-то кошечку: «Кис-кис-кис!» Тут же, грозно мявкая, из-за пальмы вышли несколько тощих облезлых котов, причем один здорово смахивал своей одноглазостью на адмирала Нельсона. Регина ойкнула и замахала на них рукой: уходите! А сейчас – ничего, вон, шкурками от сала подкармливает…

После обеда парк решили не смотреть, несмотря на завлекаловки в виде водопадов, что обещала схема у входа. Решили обойтись малой кровью – проехаться к могиле первого израильского премьера Бен Гуриона. Упаковались, сели на велосипеды и покатили по дорожке, прямо к смотровой площадке, рядом с которой располагались две могилы –основателя государства Израиль и его жены. Неподалеку сверкало окнами здание института наследия Бен Гуриона.

Алексей сразу же выдал порцию информации, присовокупив в конце с ухмылкой: «Я читал, что тут, на этих могилках, местные школьники из колледжа любят ночами сексом заниматься. Типа, такая вот у них тут неформальная традиция, лишаться девственности».

Регина всплеснула руками: «Вот жеж жиды, а? Ничего святого!», а Богомила усмехнулась: «Забыли молодость, Регина Петровна?», та вскинулась, но передумала, махнула опять рукой, отошла, бормоча. Богомила сверкнула глазами дерзко, шепнула ему: «Шо, Александр Иваныч, задержимся тут на ночку? Хотя нам с девственностью… поздновато расставаться»