Пьесы

Ванхэттен. Нет, нет, мэм! Пожалуйста, останьтесь. Как супруга царствующей особы вы, может быть, несколько ограничены в своих привилегиях, но как англичанка вы имеете полное право знать то, что я пришел сообщить.

Магнус. Черт побери, Ванхэттен, да в чем же дело, в конце концов?

Ванхэттен. Король Магнус! Ваша страна связана с нашей страной определенными долговыми отношениями.

Магнус. Стоит ли говорить об этом сейчас, когда наши английские капиталисты вложили столько денег в американские предприятия, что вам приходится ежегодно выплачивать нам два миллиарда долларов — после уплаты самим себе процентов по долгу.

Ванхэттен. Король Магнус! Забудем пока о цифрах. Итак, наши страны связаны между собой долговыми отношениями; но в то же время они разделены границей — границей, на которой не увидишь ни одной пушки и ни единого солдата и через которую американские граждане каждый день обмениваются рукопожатиями с канадскими подданными вашей державы.

Магнус. Да, но есть еще морская граница, которую за наш общий счет охраняет Лига наций, и это обходится несколько дороже.

Ванхэттен(встает, чтобы придать своим словам больше внушительности). Ваше величество, долга больше нет. Граница перестала существовать.

Королева. То есть как?

Магнус. Мистер Ванхэттен, уж не хотите ли вы сказать, что в результате какого-то грандиозного катаклизма Атлантический океан поглотил Североамериканский материк?

Ванхэттен. Нет, но произошло нечто, еще более достойное удивления. Британская империя в некотором роде поглотила Атлантический океан.

Магнус. Мистер Ванхэттен, я вас очень прошу по возможности вразумительно рассказать нам, что же все-таки произошло? Садитесь, пожалуйста.

Ванхэттен(усаживаясь на прежнее место). Как вам известно, сэр, было время, когда Соединенные Штаты Америки составляли часть Британской империи.

Магнус. Да, таково предание.

Ванхэттен. Не предание, сэр, а неоспоримый исторический факт. В восемнадцатом столетии…

Магнус. Ну, это давние дела.

Ванхэттен. Что значит какое-нибудь столетие в жизни великой державы, сэр? Позвольте напомнить вам притчу о блудном сыне.

Магнус. Ох, мистер Ванхэттен, это дела еще более давние. А тут, насколько я понимаю, что-то важное произошло не далее как вчера.

Ванхэттен. Произошло, король Магнус. Произошло, и очень важное.

Магнус. Так рассказывайте, что именно. У меня сейчас нет времени заниматься восемнадцатым столетием и блудным сыном.

Королева. У короля через десять минут заседание кабинета, мистер Ванхэттен.

Ванхэттен. Любопытно, какие лица сделаются у ваших министров, король Магнус, когда они услышат то, что я имею вам сообщить.

Магнус. Очень любопытно. Но, к сожалению, я не смогу сказать им, в чем дело, поскольку я сам этого не знаю.

Ванхэттен. Ваше величество, блудный сын возвращается домой. Но на этот раз он вернется не бедняком, изголодавшимся и одетым в рубище, как это было в древности. О нет. Теперь он принесет с собою в отчий дом все богатства земли.

Магнус(вскакивает с кресла). Послушайте, неужели…

Ванхэттен(тоже встает, наслаждаясь эффектом своих слов). Именно, сэр! Декларация независимости отменена. Договоры, скреплявшие ее, разорваны. Мы приняли решение вернуться в состав Британской империи. Разумеется, мы войдем на правах самоуправляющегося доминиона и мистер Боссфилд останется нашим президентом. Так что в скором времени я буду иметь честь посетить вас снова, но уже не в качестве посла иностранной державы, а в качестве правительственного уполномоченного по величайшему из ваших доминионов и верноподданного вашего величества.

Магнус(падая в кресло). Черта с два! (Пытается проникнуть взглядом в будущее, и впервые за все время в этом взгляде появляется растерянность.)

Королева. Какое замечательное событие, мистер Ванхэттен!

Ванхэттен. Я не сомневался, мэм, что вы именно так его оцените. Такого события еще не было в мировой истории. (Садится на прежнее место.)

Королева(тревожно поглядывая на короля). Ведь правда, Магнус?

Магнус(с видимым усилием овладевая своими чувствами). Скажите, пожалуйста, мистер Ванхэттен, кому принадлежит эта… этот… эта блестящая политическая идея? Откровенно говоря, я привык считать вашего президента одним из тех государственных деятелей, которые больше работают языком, чем головой. Не может быть, чтобы он сам удумал такую штуку. Признайтесь, кто подсказал ему?