Пьесы

Голос Сорокина: «Некоторые делегаты не доверяют моим словам. Я умышленно не называл фамилии, но, чтобы развеять сомнения, вынужден назвать. Девица, о которой шла речь, — некая Рената Белкина…» В зале шум. «Видимо, товарищ Колобов, перевоспитывая Белкину, развил слишком бурную активность. А ее очередному поклоннику эта активность показалась подозрительной, и он вынужден был студить пыл воспитателя недозволенным приемом». Слышен смех, оживленный гомон.

(Возмущенно.) Это же не его слова… Он говорит с чужого голоса.

П о л и т о в (нервно). Читает по бумажке. Но язвительный стиль выдает соавтора с головой.

П е т ь к а (Политову). Проводи меня в зал! Я при народе хочу высказаться. Они, дурни, не знают, над кем смеются. Да я за Колобова…

Б е л к и н а (плача). Мы отсюда так не уйдем… На меня пусть клевещет, пусть… А на Андрея Ивановича…

А л л а (припадая к приемнику). Тише! Слышите, что там творится?..

П я т у н и н (подходя к столу). Ну, здравствуйте, молодежь!

А л л а (вскакивая). Здравствуйте, Семен Николаевич…

Петька и Политов тоже встают. Все смущены его появлением. Белкина, закрыв лицо, плачет. Алла незаметно выключает приемник.

П я т у н и н. А ты, красавица, чего плачешь?

Б е л к и н а (сквозь слезы, резко). Никакая я вам не красавица!.. Я… человек! И никому не позволю обзывать меня всякими словами…

П я т у н и н (улыбаясь). Успокойтесь, девушка. Я вовсе не хотел вас обидеть.

П е т ь к а. Пойдем, Рената. (Шепчет ей что-то на ухо.)

Б е л к и н а. Так вы, значит, самый главный секретарь?

П я т у н и н (улыбаясь). Пока просто первый секретарь.

Б е л к и н а (возбужденно). Я понимаю… Я в том смысле, что вы главнее старого большевика?

П я т у н и н (пожимая плечами). В общем-то — да.

Б е л к и н а (беря Петьку за руку). У нас к вам срочный разговор. (Показывает на приемник.) Там совершается преступление. Там оговаривают самого честного человека… Он ни капельки не виноват. Это мы его подвели… Понимаете?

П я т у н и н (строго). Я слышал, что говорилось там. И что говорилось тут, тоже слышал.

А л л а (удивленно). Как?

П я т у н и н (Алле). Секрет. Я все понял, Рената. Усвоил, как говорят бюрократы, суть. А о деталях поговорим в другой раз.

Б е л к и н а (Петьке). Пойдем, Петя, пойдем…

П е т ь к а (Пятунину). Если что, мы хоть к самому прокурору…

П о л и т о в. Я провожу вас.

Белкина, Петька и Политов уходят.

П я т у н и н (Алле). Включи.

А л л а (включая). Наверно, уже кто-нибудь другой выступает.

Голос Сорокина: «Я уверен, что конференция даст принципиальную оценку всем недостаткам, которые имели место и в работе бюро и в деятельности некоторых руководящих товарищей. На ошибках мы учимся. Поэтому хочу пожелать вам: выбирайте в руководящие органы людей достойных, проверенных, чтобы никому из нас не пришлось потом за них краснеть… Успехов вам! Да здравствует вечно юный комсомол, помощник и резерв нашей партии!» Аплодисменты.

П я т у н и н (присаживаясь к столу). Да, брат, задача… (Выключает приемник.) Жарковато будет Колобову. (Щурится на Аллу.) Позови-ка Ивана Григорьевича. Шепни, чтобы не слышал Колобов. (Смотрит на часы.) Я ведь в самоволке.

А л л а. Может, вам лучше в кабинет пройти?

П я т у н и н (оглядывая приемную). Тут просторнее.

А л л а (идет к двери, потом возвращается). Я только вот что хотела вам сказать. Мы все переживаем за Андрея Ивановича. Он такой… Ну, в общем, он не такой… Он совсем другой. Даю вам честное слово! Вы верьте ему, Семен Николаевич…

П я т у н и н (заметно волнуясь). Ладно, ладно. Тоже мне заступница.

А л л а. Я позову, а сама побуду за дверью. Если понадоблюсь…