Читаем Пьесы полностью

Пьесы

_{Храм Юпитера Статора.}[241]

_{Входят Цицерон, Антоний, Катон, Катул, Цезарь, Красс, сенаторы, претор и низшие магистраты.}

Претор

Дорогу консулам! Отцы,[242] садитесь!В храм бога, охраняющего Рим,Велел сенат созвать на заседаньеМарк Туллий, консул. Слушайте его.

Цицерон

Пусть Риму счастье впредь, как и доныне,Сопутствует! Почтенные отцы,Пусть даже умолчу я об угрозе,Нависшей над отечеством и вами,Пусть даже тьма, которая чернейБеззвездной ночи и души смутьянов,От вас опасность скроет, — все равноТак громко голос неба нынче утромВам возвестил о предстоящих бедах,Что свой смертельный сон стряхнете вы.Уж я не раз предупреждал сенатО заговоре, но в него поверитьВы не хотели или потому,Что слишком он чудовищным казался,Иль просто вы меня сочли способнымЕго измыслить ради ложной славы.Но ошибались вы: он существуетИ станет явью, а тогда назватьПридется по-иному недоверьеК моей, увы, оправданной тревоге.Что до меня, чью жизнь лишь час назадПрервать мечи мятежников пытались,То ею я охотней, чем ониЛишили бы меня ее навеки,Пожертвовал бы ради мира в Риме.Но так как жизнь моя нужна смутьянам,Чтоб вслед за мною погубить весь Рим,Себя спасти я должен вместе с ним.

Цезарь

(тихо Крассу)

Смотри, ну и хитрец! Стальной нагрудникПод тогу он надел, чтоб показать,Какой его опасности подвергли.Как глуп был Варгунтей, назвавшись прежде,Чем дверь ему привратник отворил!

Красс

(тихо Цезарю)

Неважно. От всего он отопрется,Тем более что нет прямых улик.Где Катилина?

Цезарь

(тихо Крассу)

Я послал за ним.

Красс

(тихо Цезарю)

Ты дал ему совет держаться смело?

Цезарь

(тихо Крассу)

Ему и так нужда не даст робеть.

Красс

(тихо Цезарю)

Выказывай открыто недоверьеК любому слову в речи Цицерона.

Цезарь

(тихо Крассу)

О, я его взбешу!

Красс

(тихо Цезарю)

И тем поможешьЕго врагам.

_{Входит Квинт Цицерон с трибунами и стражей.}

Зачем он брата вызвал?Что тот ему за новости принес?

Цезарь

(тихо Крассу)

Наверно, наставленья от супруги,Как должен он держаться.

Цицерон

Квинт, расставьСвоих людей у входа и по зданьюИ всем им благодарность передай.Отрадно видеть, что еще осталисьУ Рима верные сыны.

Цезарь

Антоний,Как консул мне ответь: что это значит?

Антоний

Об этом знает лишь мой сотоварищ.Спроси его. Я обещал емуНе спорить с ним и получил за этоЕго провинцию.

Цицерон

Отцы, поверьте,Мне горько сознавать, что я к оружьюПрибегнуть должен для защиты вашей.И от кого! От гражданина Рима,Патриция, как вы, и человекаВысокого рожденья и достоинств,Которые прославили б его,Когда б он их употребил на благо,А не во зло родному государству.Но в нищете родителем зачатый,Распутницей-сестрой в грехе взращенный,В аду войны гражданской возмужавший,Начавший службу родине с убийствСограждан знатных и руководимыйПривычкой и наклонностью к разврату,Чего он может в жизни добиваться,Как не преступной цели? Сознаюсь,Я сам в его злодействах убедилсяГлазами прежде, нежели умом,И ощутил их раньше, чем увидел.

Цезарь

В чем состоят его злодейства, консул?В неблагонравье ты его винишь,А сам ведешь себя неблагонравно.Мудрец не станет из вражды к виновнымУподобляться им.

Цицерон

Достойный ЦезарьБожественную истину изрек.Но если я дерзну ему заметить,Что и в его неблагонравье можноПримету преступленья усмотреть,То нас от изречений неуместныхИзбавит он и смолкнет.

_{Входит Катилина и садится рядом с Катоном; тот встает.}

Катон

Вот и он.Пусть тот, кто верит в честность Катилины,Садится рядом с ним. Катон не сядет.

Катул

(вставая с места)

И я не сяду, раз Катон не сел.

Катилина

Зачем так настороженно глядитеВы на меня, отцы? Прошу смиренноНазвать причину сдержанности вашей.

Цезарь

Здесь утверждают, Луций, что намеренТы бунт возглавить.

Цицерон

И докажут это.

Катилина

Пусть даже так. Ведь если в государствеСосуществуют два различных тела,Одно из коих — слабое, больное,Но с головой, другое же, напротив, —Здоровое, зато без головы,Второму вправе я ее приставить.Отцы, не возмущайтесь, но спокойноМне дайте до конца договорить.Припомните, кто я — и как ничтожен,Как низок родом обвинитель мой,Пустой болтун и выскочка бесстыдный,Кому в борьбе со знатью красноречьеОрудьем служит.

Катон

Замолчи, изменник!Он честен и отчизну любит так,Как и тебе любить ее не худо б.

Катилина

Катон, ты чересчур к нему привержен.

Катон

Нет, это ты не в меру нагл и дерзок.

Катул

Умолкни, Катилина!

Катилина

Я боюсь,Что слишком поздно начал защищаться.

Цезарь

(в сторону)

Да сядет ли он наконец!

Катилина

Пусть мирОправдывает сам мои деянья.Мне это не пристало. Я — невинен.

(Садится.)

Катон

Невинен ты — как Фурии.

Цицерон

Как Ата.[243]Когда ж ты покраснеешь, Катилина?Иль ты злодейством бледным иссушенИ в жилах у тебя не больше крови,Чем чести — в сердце, доблести — в груди?Доколе же испытывать ты будешьТерпенье наше и в своем безумьеУпорствовать? Где тот предел, которыйТы в дерзости своей не перейдешь?Ужели ни военная охрана,Что ночью Палатин[244] оберегает,Ни городская стража, ни испугНарода, ни стоящая у храмаТолпа благонамеренных сограждан,Ни святость места, где сенат собрался, —Ничто тебя не может поразить?Ужели ты не видишь, что раскрытыНамеренья твои, а сам ты связанВ любом своем движенье, ибо сталоПро заговор уже известно всем?Не думаешь ли ты в собранье этомНайти людей, которые не знали б, —Уж если говорить начистоту, —Что этой ночью делал ты, что прошлой,Где был, с кем совещался, что решил?О времена, о нравы! Все, все видятСенат и консул, а злодей живет!Живет? Не только. Он в сенат приходитИ рассуждает о делах правленья,Меж нами взором жертву выбирая.А мы, коль посчастливится случайноНам от его оружья ускользнуть,Мним, что тем самым родину спасаем.Но ведь когда-то были в Риме доблестьИ граждане, которые умелиОбуздывать преступного квиритаСуровее, чем внешнего врага!Знай, Катилина, что уже издалСенат против тебя постановленье.[245]Закон и власть — все есть у государства.За кем же остановка? Лишь за нами,Кто в консульскую тогу облачен.Вот уж двадцатый день ржавеет в ножнахСтальной клинок сенатского декрета,Хоть стал бы трупом ты, будь вынут он.А ты живешь и гнусную затеюНе оставляешь, но осуществляешь.Отцы, желал бы я быть милосердным,Хотя опасность над страной нависла,Но мне, увы, тогда себя пришлось быВ преступном нераденье обвинить.Уж лагерем враги отчизны сталиВ ущелий, к Этрурии ведущем.Число их возрастает с каждым днем,А их главарь здесь, за стенами Рима,Меж нас, в сенате сеть злодейских ковПлетет открыто родине на гибель.Да если бы я даже приказалТебя казнить на месте, Катилина,Меня скорей бы стали все винитьВ медлительности, чем в жестокосердье.

Катон

Все, кроме тех, кто из того же теста.

Цицерон

Но есть причины у меня помедлитьС тем, что давно бы надо сделать.Тебя велю схватить я лишь тогда,Когда любой распутник и преступник,Ну, словом, человек, тебе подобный,Сочтет мое решение законным.Пока же хоть один среди живыхВ твою защиту выступить дерзает,Ты будешь жить, но жить, как ты живешь —Под неусыпной строгою охраной,Без сил и средств вредить своей отчизне.Довольно у меня ушей и глаз,Чтоб за тобой и впредь следить, как раньше,Хоть этого ты и не замечал.На что же ты рассчитываешь, еслиНи ночь сокрыть не может ваших сборищ,Ни стены заглушить не в силах шепотТвоих клевретов, если все наружуВыходит и становится известным?Опомнись наконец и перестаньСтремиться к грабежам, резне, поджогам.Ты не забыл, как я назвал сенатуТот день, когда Кай Манлий, твой приспешник,Возьмется за оружие? Не прав лиЯ был, определяя план и срок?Предупредил сенат я, что намеренТы в пятый день после календ ноябрьских[246]Предать нас всех мечу. Узнав об этом,Уехало из Рима много знати.Попробуй отрицать, что в этот деньЯ не разрушил замысел твой черный,Держа тебя под бдительным надзором?Ведь ты не мог и пальцем шевельнутьОтечеству во вред и утешался,Смотря на уезжающих, лишь мыслью,Что крови нас, оставшихся, тебеДовольно будет. Разве не мечталТы ночью штурмом захватить Пренесту[247]И разве, подступив к ней, не нашел,Что я ее к отпору подготовил?Не можешь ты содеять, предпринятьИли замыслить ничего такого,Что до меня бы не дошло. Я всюдуС тобой, в тебе и впереди тебя.Припомни вашу сходку этой ночью —Я не таюсь, как видишь, — в доме Леки,[248]Приюте и гнезде твоих клевретов,Которые питают, как и ты,Безумные злодейские стремленья.Что ж ты молчишь? Заговори, и этоТебя же уличит. Я вижу здесь,В сенате, тех, кто был с тобою ночью.О сонм богов бессмертных! Где же мы?В каком краю и городе живем?Какое государство населяем?Здесь, здесь, отцы, меж вас и рядом с вамиВ священнейшем собрании вселеннойПрисутствуют те, кто готовит гибельИ мне, и вам, и городу, и миру,Кто рад бы даже солнце потушить,Чтобы свое потешить честолюбье.А я, ваш консул, должен ежедневноСмотреть на них как на сограждан честных,Дела правленья с ними обсуждатьИ оскорбить не смею даже словомТех, кто давно заслуживает казни.Ты ночью был у Леки, Катилина,Италию на части с ним делил,Определял, кому куда поехать,Указывал, кому остаться в Риме,И намечал те городские зданья,С которых надо начинать поджог.Ты объявил, что сам уедешь вскореИ что отъезду твоему мешаетЛишь жизнь моя. Тут три твои клевретаС помехой этой вызвались покончить,И двум из них ты отдал приказаньеМеня в постели до зари убить.Но разойтись еще вы не успели,Как я уж все узнал, созвал друзей,Вооружил домашних и не принялТвоих людей, чьи имена заранеКое-кому из знати сообщил.

Катон

Катул все это может подтвердить.

Цезарь

(в сторону)

Конец! Теперь всё против Катилины!

Цицерон

Чего ж ты ждешь, враг Рима и народа?Распахнуты ворота. Уходи!Вождя твой лагерь в Фезулах заждался.Бери с собой друзей, очисти город,Чтобы твоя злокозненная шайкаВ нем воздух перестала отравлять.От всех тревог избавишь ты меня,Когда стена с тобою нас разделит.Ужель ты не исполнишь по приказуТого, к чему так долго сам стремился?Ступай! Уйти повелевает консулТебе, врагу. Ты спросишь: не в изгнанье ль?Что хочешь, то и думай. Я же просто, —Коль ты совета ждешь, — даю его.Что может удержать тебя в столице,Где в каждом, кроме кучки негодяев,Ты вызываешь ненависть и страх?Клеймом каких поступков непотребныхЕще ты не запятнан в частной жизни?Какой разврат, какое преступленьеНад именем твоим не тяготеют?Какой соблазн не приковал к себеТвой взор, какое злодеянье — руки,Какой порок — все существо твое?Кому из молодых людей, попавшихВ тенета и силки твоих посулов,Меча ты не подсунул для убийства,Не предоставил ложа для греха?Я обхожу презрительным молчаньемВсю гнусность твоего второго брака,Дабы никто не заключил, что можетТакое вообще случиться в РимеИль с рук сойти виновному. Не стануИ разоренья твоего касаться(Оно к ближайшим идам станет явным),[249]Но сразу перейду к тому, что прямоЗатрагивает безопасность Рима,Угрозе подвергая жизнь нас всех.Не ты ль стоял при консульстве ЛепидаИ Тулла на комиции[250] с оружьемИ с помощью наемных негодяевВ день выборов пытался устранитьИ консула, и прочих магистратов,Которые тогда спаслись от смертиНе потому, что ты заколебался,А потому, что боги Рим хранят?Признайся, сколько раз исподтишкаТы направлял мне в сердце сталь, которойЯ избегал, как говорится, чудом,И сколько раз кинжал из рук твоихБыл выбит или выскользнул случайно,Хоть снова в них блестит, как будто тыСвершил над ним какое-то заклятьеИ дал обет, что он любой ценоюБыть должен в тело консула вонзен.Но говорить я буду, вдохновляясьНе гневом, столь заслуженным тобою,А жалостью, которой ты не стоишь.

Катон

Ее он стоит, как Тантал[251] иль Титий![252]

Цицерон

Вот ты пришел в сенат и занял место,Но кто из многолюдного собранья,Кто из друзей приветствовал тебя?Кто захотел сидеть с тобою рядом?Иль не заметил ты, как консуляры,[253]Тобою обреченные мечу,При появлении твоем вставали,Чтоб от тебя бежать, как от чумы?Да если бы меня мои рабыБоялись даже вполовину меньше,Чем мы, сограждане, тебя боимся,Свой дом покинуть я бы долгом счел!Уйди. Избавь от страха государство.Иль ждешь ты, чтобы я сказал — куда?Изволь, могу сказать: уйди в изгнанье!Что ж медлишь ты? Здесь все со мной согласны,И приговор мой лучше, чем словами,Безмолвием сената подтвержден.Сенат спокоен — значит, он одобрил;Не возражает — значит, согласился;Хранит молчанье — значит, все решил.Будь я неправ, меня б давно прервали.Но ты ведь не из тех, кого удержишьОт низкого поступка — пристыдив,От дерзостной затеи — припугнув,От ярости слепой — воззвав к рассудку.Уйди. А впрочем, разве так уж нужноМне приглашать тебя уйти туда,Куда ты сам людей вооруженныхПослал с наказом ожидать тебяУ Форума Аврелия?[254] Я знаю,Когда и где тебя встречает Манлий,В чей лагерь тот серебряный орел,Который гибель принесет тебе же,А не отчизне, как ты полагал,Тобою был заранее отправлен.Но вдруг мне бросит наш сенат упрек:«В уме ли ты, Марк Туллий? Раз известно.Что Катилина — злостный поджигательРаздоров, смуты и войны гражданской,Изменник и зачинщик заговора,Главарь убийц, пример для всех злодеев,Зачем ему позволил ты уйтиИ полную свободу предоставил?Не должен ли ты был его схватить,Чтоб он понес заслуженную кару?»На этот правый гнев я так отвечу:«Отцы, сочти я нужным и полезнымЕго предать немедля смертной казни —И дня б не прожил этот гладиатор.[255]Но так как есть меж нас в сенате люди,Которые, не веря в заговорИ будучи терпимы к Катилине,Его тем самым пуще поощрялиИ привлекли на сторону егоНемало слабых и дурных сограждан,Обязан я изгнать его, чтоб всемСтал ясен смысл его кровавых планов;Чтобы любой глупец или преступникИх разгадал, отверг и осудил;Чтоб вслед за ним покинули наш городПорочные приспешники его —Сообщество безумцев разоренных;Чтоб был не только выдавлен нарывНа теле родины, но вырван кореньИ самый возбудитель всех болезней.Тогда как, устранив лишь КатилинуИ остальных изменников не тронув,Вздохнули б только на минуту мы,Затем что не был бы недуг излечен,А глубже в плоть отечества проник.Ведь если напоить водой холоднойТого, кто лихорадкою снедаем,То жар спадет лишь на короткий миг,А вслед за тем еще сильнее станет.Итак, пускай злодеи удалятся,Пускай отделятся от честных гражданИ соберутся вместе наконец;Пускай — я уж не раз просил об этом —От них нас стены Рима защитят,Чтоб эти негодяи пересталиНа консула готовить покушенья,В суд к преторам с оружием врываться,Накапливать и прятать серу, паклю,Мечи и зажигательные стрелы, —Короче говоря, чтоб убежденьяНаписаны у всех на лицах были.А я клянусь, отцы, себе и вам,Что будут ваши консулы (я — в Риме,Вне Рима — сотоварищ мой) так тверды,Вы сами — так решительны и властны,Патриции, которым лишь с трудомРасправиться на месте со злодеемЯ нынче помешал, — так неусыпныИ все квириты так единодушны,Что сразу же как только КатилинаОставит Рим, мы замыслы егоРазоблачим, расстроим, покараем.Покинь же город, язва здешних мест,И при зловещих предзнаменованьяхИди на смерть, веди на истребленьеТех, кто с тобой кровавой клятвой связан!А ты, Юпитер, охранитель Рима,Такой же грозной молнией, как утром,Твой жертвенник, и остальные храмы,И городские зданья, стены,Н жизнь, и достоянье наших гражданОт злобы Катилины защити.Изменников же и врагов народа,Италию стремящихся разграбитьИ спаянных злодейством меж собой,За муки, причиненные отчизне,Низринь по смерти в ад, казнив при жизни!

Катилина

Отцы, коль празднословия довольно,Чтоб доказать вину, то я виновен:Не зря же консул, соревнуясь с небом,Метал в меня ораторские громы.Однако слишком мудры вы, отцы,Чтоб веру дать тем мерзостным наветам,Которые он изблевал из устНа человека вашего сословья,Патриция, чей род перед отчизнойЗаслуг имеет столько, сколько вряд лиИзмыслил бы мой враг велеречивый,Служи он правде, а не гнусной лжи.

Катон

Отечеству, сорвав с тебя личину,Он красноречьем больше услужил,Чем прадеды твои своей отвагой,И это будет помнить Рим, которыйОн спас.

Катилина

Кто? Он? Да будь я тем врагом,Каким меня изобразить он тщится,Я и тогда отчизне бы вредилЛишь для того, чтоб ей не дать погибнуть.Зачем в Атланта или ГеркулесаТы превращаешь выскочку, Катон?

Катон

Изменник!

Катилина

Как! Простолюдин арпинский —Спаситель Рима? Да скорее богиПогубят двадцать Римов, чем потерпят,Чтоб помогло ничтожество такоеИм уберечь не то что целый город —Простой сарай!

Катон

Чудовище, умолкни!

Катилина

Да ведь им было б легче во сто кратВновь первозданным прахом стать, чем слышать,Как называют имя проходимцаС их именами рядом!

Катул

Дерзкий, вон!

Катилина

Отцы, что ж вы молчите? Иль вы всеС ним заодно? Пусть так. Я удаляюсь.

(Внезапно поворачивается к Цицерону.)

Но ты, мой милый говорун...

Цицерон

Безумец,Ужель ты покусишься на меняИ здесь?

Все

На помощь консулу!

Катилина

Отцы,Ваш страх смешон. Я болтуна не трону,Почетной смертью от моей рукиТы не падешь, речистый честолюбец!

Катон

Вон из сената, негодяй, изменник!

Катилина

Не сделают все почести и званья,Которыми сенат и чернь могли быКатона, раболепствуя,, осыпать,Тебя достойным гнева Катилины.

Катон

Заткни свою чудовищную, глотку!

Катилина

Ты был бы мертв, будь ты его достоин.

Катон

Уймешься ли ты, выродок?

Катул

Убийца!

Квинт Цицерон

Покинь сенат, злодей, головорез!

Катилина

Отцы, я подчиняюсь, хоть меняВ изгнание, как в пропасть, вы толкнули.

Катон

Чудовище, да замолчишь ли ты?

Катилина

Но так как это из-за вас я стал...

Цицерон

Кем?

Катул

Тем, чем был всегда — врагом отчизны.

Катилина

Костер мне будет нужен погребальный...

Катон

Что он сказал?

Катилина

...такой, чтобы пожрало...

Катон

Ну, каркай, ворон!

Катилина

...пламя не один...

Катул

Выкладывай!

Катилина

...мой труп, но и весь город.Я, раз уж мне погибнуть суждено,Добьюсь, чтоб вы погибли заодно!

(Выбегает из храма.)

Красс

(тихо Цезарю)

Проиграна игра!

Цезарь

(тихо Крассу)

Да, если толькоОн не успеет нанести ударБыстрей, чем консул навербует войско.

Цицерон

Отцы, что вам постановить угодно?

Катул

Угодно нам, чтоб наше государствоНе понесло ущерба...

Катон

И чтоб меры,Как консулы, вы приняли к тому.

Красс

Давно пора.

Цезарь

О да.

_{Красс и Цезарь уходят.}

Цицерон

Отцы, спасибо.Но жду приказа я, как поступитьМне с Курием и Фульвией?

Катул

Как хочешь.

Цицерон

Я им награду дам, но только позже,Чтоб вновь они не изменили Риму.

Катон

Марк Туллий, мне сдается, Красс и Цезарь —Неискренни.

Цицерон

Все это стало б ясно,Посмей мы их подвергнуть испытанью.

Катон

А разве есть на свете что-нибудь,Чего сенат, не смеет?

Цицерон

Только то,Что связано с опасностью бесцельной.Не стоит разом многих змей дразнить.Красс с Цезарем, быть может, и виновны,Но чересчур сильны. Сражаясь с гидрой,Должны рубить мы головы ей так,Чтобы на месте старой двадцать новыхНе выросло.