Читаем Пьесы полностью

Химена

Мы наконец одни, и я могу свободноЯвить перед тобой, как стражду безысходно,Могу печальный вздох не подавлять в тиши,Могу тебе раскрыть всю скорбь моей души.Да, мой отец убит; Родриго дерзновенныйОмыл свой первый меч в его крови священной.Пролейтесь, токи: слез над злейшей из кончин!Увы! Моей души одна из половинДругою сражена, и страшен долг, велевший,Чтоб за погибшую я мстила уцелевшей.

Эльвира

Вам нужно отдохнуть.

Химена

Ах, где, с моей тоской,Могла бы хоть на миг я обрести покой?Что может облегчить мою печаль и муку,Раз я виновную проклясть не в силах руку?И что за бедствиям я обрекла себя,Раз я должна карать, преступника любя?

Эльвира

Вы любите того, кто вам затмил полмира!

Химена

Ты говоришь — люблю; боготворю, Эльвира;Страсть борется во мне с законною враждой;Все так же дорог мне мой недруг молодой;И хоть в моей душе есть гневное упорство,Родриго в ней с отцом ведет единоборство;Он ломит, он теснит, он гнется перед ним,То яростен, то слаб, то вновь неодолим;Но грозная борьба, и жгучая и злая,Терзает сердце мне, души не разделяя,И хоть моей любви могущественна власть,Я без раздумия свою избрала часть:Я неколеблемо спешу на голос чести.Родриго дорог мне, я с ним душою вместе,Я сердцем за него; но долг мне говорит:Ты знаешь, чья ты дочь и твой отец убит.

Эльвира

И вы хотите мстить?

Химена

Жестокое желанье!К отмщенью правому жестокое призваньеКровавого суда мне страшно торжество:В день казни я умру, и я гублю его!

Эльвира

Не множьте, госпожа, не множьте мук напрасных:Не ставьте для себя законов столь ужасных.

Химена

Как! Мой отец убит, взывает к мщенью кровь,И не откликнется дочерняя любовь?Постыдно погрузясь в ласкающие грезы,Я посвящу ему одни пустые слезы?И вкрадчивой любви обманчивая лестьВ бесславной тишине мою задушит честь?

Эльвира

Поверьте, госпожа, вы угодите свету,Умерив ненависть к любезному предмету,Столь вас достойному; ваш долг уже свершен,Король вас выслушал — и пусть рассудит он;Нельзя упорствовать в ожесточенье нрава.

Химена

Мне нужно отомстить, моя задета слава;И, как бы нам любовь ни обольщала слух,Лукавству будет чужд благорожденный дух.

Эльвира

Ведь вы же любите Родриго, как любили?

Химена

Я в этом сознаюсь.

Эльвира

И что же вы решили?

Химена

Чтоб честь свою спасти и обрести покой,Послать его на казнь и умереть самой.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Дон Родриго, Химена, Эльвира

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

Людмила Петрушевская (р. 1938) – прозаик, поэт, драматург, эссеист, автор сказок. Ее печатали миллионными тиражами, переводили в разных странах, она награждена десятком премий, литературных, театральных и даже музыкальных (начиная с Государственной и «Триумфа» и заканчивая американской «World Fantasy Award», Всемирной премией фэнтези, кстати, единственной в России).Книга «Как много знают женщины» – особенная. Это первое – и юбилейное – Собрание сочинений писательницы в одном томе. Здесь и давние, ставшие уже классикой, вещи (ранние рассказы и роман «Время ночь»), и новая проза, пьесы и сказки. В книге читатель обнаружит и самые скандально известные тексты Петрушевской «Пуськи бятые» (которые изучают и в младших классах, и в университетах), а с ними соседствуют волшебные сказки и новеллы о любви. Бытовая драма перемежается здесь с леденящим душу хоррором, а мистика господствует над реальностью, проза иногда звучит как верлибр, и при этом читатель найдет по-настоящему смешные тексты. И это, конечно, не Полное собрание сочинений – но нельзя было выпустить однотомник в несколько тысяч страниц… В общем, читателя ждут неожиданности.Произведения Л. Петрушевской включены в список из 100 книг, рекомендованных для внешкольного чтения.В настоящем издании сохранена авторская пунктуация.

Людмила Стефановна Петрушевская

Драматургия / Проза / Проза прочее
Синдром Петрушки
Синдром Петрушки

Дина Рубина совершила невозможное – соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.Страсти и здесь «рвут» героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла – в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности, – эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.Мастерство же литературной «живописи» Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда, на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.

Arki , Дина Ильинична Рубина

Драматургия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Пьесы