Пьесы

Б е г е н ч. Сахра, ты останься. (Он разворачивает большой лист бумаги. Достает тетрадку.) Вот эти статьи надо переписать сюда. Помнишь, как мы в школе делали стенную газету?

С а х р а. Помню. (Пауза.) Я не знала, что ты будешь столько страдать из-за меня!

Б е г е н ч. Я боюсь за твою жизнь, милая… Черкез так просто не отдаст тебя, он совсем озверел.

С а х р а. Он сказал мне — или будешь моей женой, или станешь пищей для шакалов!

Б е г е н ч. Ах, негодяй! (Порывается бежать.)

С а х р а. Нет! Нет! Если ты еще хоть раз с ним встретишься, прольется и твоя кровь, и его, я знаю. Умоляю, не надо! Я не боюсь его! Я буду остерегаться, и ты побереги себя! Я спокойна, когда ты со мной.

Б е г е н ч. Сердце мое! (Прижимает голову Сахры к своей груди и нежно гладит ее по волосам.)

В это время открывается дверь и в помещение входит раненый и связанный по рукам  А т а м у р т  с платком во рту. Бегенч кидается к нему, освобождает его.

А т а м у р т. Чуть не убили меня! Три вооруженных всадника… И глазом не успел моргнуть! Догоните их, дети мои! Сообщите в район!

Б е г е н ч. Ах, Атамурт! Идем, Сахра!

А т а м у р т. Догоните ли?

З а н а в е с.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Картина пятая

Чуть светает. Слышны отдаленные крики петухов. Они ведут свою утреннюю перекличку. Перед занавесом проходят  М я л и к  М е р г е н, Б е г е н ч, А н н а г у л ь, А т а м у р т. Последним проходит  б а х ш и. Он что-то негромко напевает.

Открывается занавес. Возле сарая лежат замоченные семена хлопка. Ч а р ы - а г а  охраняет их. К нему подходит бахши. Затем — Мялик Мерген, Атамурт с ключами. Атамурт отпирает сарай. Там — колхозный инвентарь. Бахши снова начинает негромко напевать.

М я л и к. Здравствуй, бахши! Утренней песней будишь крестьян? Хорошо! И песню хорошую сочинил! Ну, агротехник, а что говорит твоя наука? Не довольно ли семена в воде держать?

А н н а г у л ь. Думаю, что пора начинать сев. (Берет несколько семечек на ладонь и внимательно рассматривает их.)

Мялик тоже берет несколько семян.

М я л и к. Смотрю на семена хлопка — душа радуется! В них все наше богатство, в этих маленьких зернышках! Давайте же так их посеем, чтобы каждое проросло!

А н н а г у л ь. Постойте-ка… Странный вид у этих семян…

М я л и к. Как это странный?

А т а м у р т. Не кажется ли тебе, дочь моя?

А н н а г у л ь. Семена никто не трогал? (Рассматривает их в лупу, нюхает.)

А т а м у р т. Глупая, кто мог их трогать? Ведь сторож не отходил ни на шаг!

Ч а р ы - а г а. Я ни на минуту не сомкнул глаз…

А т а м у р т. Слышала? Мерген-ага, если мы все будем делать по книгам, то никогда не начнем сев. Давайте-ка по дедовским правилам, так вернее!

А н н а г у л ь. Мерген-ага, трудно произнести эти слова, но…

М я л и к. В чем дело, говори!

А н н а г у л ь. Из этой партии ни одно семя не прорастет!

А т а м у р т. Если будем слушать глупости девчонки, солнце сядет. Пора начинать.

М я л и к. Подожди, Атамурт! Дочка, скажи, в чем дело? Чего ты испугалась?

А н н а г у л ь. Эти семена испорчены. Кто-то их обварил кипятком! Свернулись белки.

А т а м у р т. Дьявол, что ли, их сварил?

Ч а р ы - а г а. Пусть я ослепну, если хоть на минуту сомкнул глаза! Никто к семенам не подходил!

А н н а г у л ь. Да, к площадке, может быть, никто и не подходил, но их обдали кипятком, когда они лежали в сарае!

Б е г е н ч. Как могли проникнуть в закрытый сарай? Атамурт, ты где хранишь ключи?

А т а м у р т. Мало ли ключей для тех, кто хочет навредить! (Вошел в сарай, кричит.) Нашел, нашел! Окно разбито! Они влезли через окно!

М я л и к. Кто же это мог сделать?

Ч а р ы - а г а. Я думаю, что надо взять за шиворот Кюйкибая.

А т а м у р т. Ему своего горя хватает! Сын вчера ночью ограбил его и сбежал, говорят, к Ораз-хану.

Б е г е н ч. За этим бегством что-то кроется! Мерген-ага, нельзя терять времени!

М я л и к. Верно! Седлай коня и молнией скачи в район! Проси семян. Пусть дадут, сколько могут. Следом за тобой пошлем фургон.

А т а м у р т. Да, да, я пойду приготовлю фургон!