Петербургская Коломна

20 августа 1905 года К.А. Сомов переезжает с дачи в Петербург «… в добром, радостном расположении духа. Полученное известие о мире (с Японией) вошло в меня как бы нервоуспокаивающий бальзам, и кажется, что наконец можно отдохнуть и отдышаться…». В дневниках – записи, говорящие о неприязни к мужу Анны Андреевны: «…больше месяца я провел совершенно одиноким и ни с кем не говорил о текущих делах, Михайлова и папу я не считаю. С Михайловым я никогда не говорю, папа же не имеет обыкновенно хороших и точных известий и, кроме того, слишком человек другого времени и оппортунист, чтобы верно оценивать событие… Наша знаменитая конституция – наглый и дерзкий обман, это ясно: в ней, кажется, нет даже крупицы зерна, из которого могло бы вырасти освобождение… Но все же я рад теперь: главное отвратительное и несправедливое зло – война – прошла, как ужасный кошмар, от которого все задыхались».

1906-й год принес Сомовым новые печали: 28 мая, в 4 часа 30 минут, почти через год после смерти старшего сына, скончалась Надежда Константиновна. В письме к Е.Н. Званцевой Константин Андреевич писал: «…она тоже всех любила. Последние два месяца она была совсем мученицей, без слов и без движения, почти не узнавая никого из нас, с не сходящим с лица выражением ужасного страдания. Мы все давно к этой смерти приготовились, она была для мамы освобождением, и все-таки это прощание навеки ужаснее, чем когда думаешь о нем, но не переживаешь его. Жаль тоже папу, который говорит, что с мамой он похоронил всю свою жизнь, он очень слаб и постарел еще больше…».

А.Н. Бенуа прислал Сомову теплое письмо в котором писал: «Смерть Надежды Константиновны глубоко нас огорчила. Твоя мать слишком во многом напоминала мне мою маму… Быть может, в характере и была значительная разница, так как Надежда Константиновна была нервная и несколько вспыльчивая, тогда как моя мать была удивительно сдержана. Но в какой-то особой умной нежности, в священном отношении к дому они были похожи. Кроме того, она меня трогала своим живым отношением к нам. Мне кажется, что ты многим, многим обязан ей…».

А.А. Михайлова с братом. Фото 1910 г.

Брат и сестра, окружив отца теплой заботой, летом увезли его в Мартышкино. Константин Андреевич и Анна Андреевна после смерти матери еще больше сблизились. Добрейшая сестра старалась отвлечь брата и старого отца от мрачных мыслей, пыталась как-то скрасить их одиночество. Каждую субботу Константин Андреевич обедал у Анюты на Офицерской, возвращаясь домой в воскресенье вечером.

Еще в 1901 году К.А. Сомов рассказал сестре о своей встрече зимой с А.А. Блоком. Точной даты их знакомства нет. Жена Блока, Любовь Дмитриевна, описывая зиму 1901 года, отмечает: «Прибавились встречи (с Блоком) у Боткиных… Бывал молодой Сомов, который пел старинные итальянские арии». Общались ли они в этот период? Блок знал работы Сомова. В статье «Литературные итоги 1907 года» поэт отмечает «прелесть сомовского фронтисписа», имея в виду альманах «Северные цветы» за 1902 год. «Мир искусства» приглашал поэта на журфиксы. Блок ценил отзывы и советы К.А. Сомова. В письме В.Я. Брюсову от 13 января 1907 года поэт вскоре после премьеры постановки «Балаганчика» замечает: «Постановка меня радует. Художники (и даже Сомов, очень недовольный театром Комиссаржевской вообще) очень хвалят». Ему чрезвычайно нравились все сомовские работы. «Кузмин, – писал Блок жене 26 мая 1907 года, – мне прислал свои книжечки – очень красивые. Обе они – „Приключения Эме Аебефа“ и „Три пьесы“ – с рисунками Сомова»; «Сегодня пришли „Старые годы“, „Искусство и печатное дело“ (на полчаса упился сомовскими очарованиями)».

Сомов бывал у Блоков довольно часто. «Милый и дорогой Александр Александрович, – писал он поэту 12 ноября 1908 года. – Я был очень обрадован, получив Ваш подарок, книгу „Земля в снегу“, с милой, чудесной подписью! Очень тронут Вашей постоянной ко мне добротой и милой памятью обо мне! Крепко жму Ваши руки. Сердечно Ваш К. Сомов». Наконец, письмо без даты, вероятно, того же года: «Дорогой Александр Александрович, тысячу раз благодарю за дорогой для меня подарок! Любящий Вас К. Сомов». Однако любовь, если она, конечно, была, прошла довольно быстро.