Читаем Петербургские ювелиры XIX – начала XX в. Династии знаменитых мастеров императорской России полностью

Хотя вначале сын владельца фирмы, Агафон Карлович Фаберже, да и сам Карл Густавович сомневались, сможет ли молодой мастер заменить опытного Аарне[747], но его работы рассеяли сомнения, и Ялмар Армфельт достойно вошёл в коллектив ведущих серебряников, заняв в производстве фирмы с 1908 года место ушедшего на покой Раппопорта.[748]

Юлиус-Александр Раппопорт

Лучшим мастером-серебряником фирмы Фаберже был Исаак Абрамович Раппопорт, при переходе в начале 1890-х годов в лютеранство принявший имя Юлиус-Александр (но чаще его называли Юлием Александровичем, так как крещёные евреи получали отчество царствующего самодержца).

Будущий знаменитый мастер родился в 1850 году в местечке Датнов Ковенской губернии. Считалось, что он учился в Берлине у Шеффа, а затем в 1883 году появился в Петербурге, где сразу завёл собственную мастерскую, размещавшуюся на Екатерининском канале, № 65.[749] Однако, согласно документам, не так давно обнаруженным одним из исследователей, Исаак Раппопорт ещё в 1880 году получил диплом подмастерья в Санкт-Петербургской ремесленной управе и там же в 1884 ему вручили и диплом мастера, а с 1896 года он вступил (через 16 лет после появления в Северной столице) во 2-ю купеческую гильдию. Скончался Юлиус-Александр 15 октября 1917 года, но могила его на Смоленском лютеранском кладбище, к сожалению, не сохранилась.[750]

В мастерской Раппопорта создавались самые разнообразные вещи, начиная от мелких предметов для письменного стола и кончая вазами, канделябрами и целыми парадными сервизами с непременными декоративными украшениями обеденных столов, называемыми французским термином «сюрту де табль» (surtout de table). Ко дню бракосочетания великой княжны Ксении Александровны, выходившей замуж за своего двоюродного дядю, великого князя Александра Михайловича, в 1894 году была сделана из высокопробного серебра заказанная её венценосным отцом «сервировка для стола, состоящая из 29 предметов» чеканной работы в стиле ампир и весившая 707 фунтов 93 золотника.[751] Бирбаум вспоминал, что эскизы для этой работы сделали «настолько неудачно, что, несмотря на все изменения, при приведении их в состояние рабочих чертежей, эти громоздкие и ценные предметы всё же оставляли желать лучшего в смысле стиля и пропорции. Так как эскизы были утверждены императором, то коренные изменения были недопустимы и пришлось ограничиться исправлением в деталях».[752]



Мастерская Раппопорта. 1900-е гг.


А с 1908 по 1911 годы сотрудники мастерской Раппопорта и в первую очередь сам её хозяин трудились над парадным сервизом для приданого другой дочери покойного Александра III – великой княжны Ольги Александровны к её свадьбе с принцем Петром Александровичем Ольденбургским. Вдовствующая императрица Мария Феодоровна сначала забраковала рисунки, представленные Фаберже. На всякий случай Карл Густавович показал августейшей заказчице новые эскизы: три предполагаемых сервиза дизайнеры-композиторы выдержали в стиле рококо, или Людовика XV, и столько же – в духе раннего классицизма времён Людовика XVI. Императрица выбрала классический стиль. На сей раз сервиз, стоивший тоже 50 тысяч рублей, но с вензелями «О. А.», включал в себя 32 предмета.[753]

Как и Михаил Перхин, Раппопорт был художественной натурой и подлинным «трудоголиком». Первый и лучший работник своей мастерской, он, любя своё ремесло, лично воплощал за верстаком свои задумки и буквально «горел на работе», чем довёл себя до нервного переутомления и вынужден был отойти от дел на покой.[754]

О мастерстве проработки им серебра ярко свидетельствует графин, имитирующий очаровательную, чуть комичную фигурку бобра. Чеканка, дополняющая литьё, исполнена настолько виртуозно, что густая шёрстка животного даже кажется мягкой на вид.[755]

Не исключено, что именно стеклянную, в великолепной серебряной оправе «витрину для драгоценных вещей» в виде «портшеза в стиле Людовика XVI», исполненную искусником-мастером, император Николай II специально приобрёл за 900 рублей 23 марта 1896 года, чтобы через полторы недели преподнести в ней своей обожаемой супруге на Пасху хрустальное яйцо с изумрудом и розами и с вращающейся внутри дюжиной миниатюр с видами дворцов, «в которых Ея Величество провела свою жизнь», ныне находящееся в музее американского города Ричмонда.[756]



Пепельница в виде бекаса. Фирма Фаберже, мастер Юлий Раппопорт. Между 1899 и 1905 гг.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

История частной жизни: под общей ред. Ф. Арьеса и Ж. Дюби. Т. 4: от Великой французской революции до I Мировой войны; под ред. М. Перро / Ален Корбен, Роже-Анри Герран, Кэтрин Холл, Линн Хант, Анна Мартен-Фюжье, Мишель Перро; пер. с фр. О. Панайотти. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. —672 с. (Серия «Культура повседневности») ISBN 978-5-4448-0729-3 (т.4) ISBN 978-5-4448-0149-9 Пятитомная «История частной жизни» — всеобъемлющее исследование, созданное в 1980-е годы группой французских, британских и американских ученых под руководством прославленных историков из Школы «Анналов» — Филиппа Арьеса и Жоржа Дюби. Пятитомник охватывает всю историю Запада с Античности до конца XX века. В четвертом томе — частная жизнь европейцев между Великой французской революцией и Первой мировой войной: трансформации морали и триумф семьи, особняки и трущобы, социальные язвы и вера в прогресс медицины, духовная и интимная жизнь человека с близкими и наедине с собой.

Анна Мартен-Фюжье , Жорж Дюби , Кэтрин Холл , Линн Хант , Роже-Анри Герран

Культурология / История / Образование и наука