Петербургские ювелиры XIX – начала XX в. Династии знаменитых мастеров императорской России

Раппопорт, как и Перхин, собственноручно выполнял наиболее ответственные заказы, продумывая мельчайшие детали композиции и её цветовой гаммы, подбирая необходимый оттенок позолоты и соответствующую замыслу фактуру. Потому-то благородный металл в его работах то напоминает пушистые пёрышки бекаса,[757] то чётко и графично передаёт фигуры загадочных сфинксов Древнего Египта (см. рис. 42 вклейки),[758] то воспроизводит чуть зыбящуюся гладь болотного озерка с реющими над ним стрекозами[759], то похож на узловатые, переплетающиеся корни и прихотливо извивающиеся стебли каких-то фантастических растений (см. рис. 41 вклейки).[760]

Полон мощной силы словно сошедший с родового герба Романовых грозно клекочущий грифон, хотя и потерявший в вихре революционных бурь щит, но по-прежнему крепко сжимающий в правой лапе меч. Фигурка эта послужила даром великого князя Георгия Михайловича, знатока живописи и страстного коллекционера-нумизмата, на открытие 7 марта 1898 года Русского музея Императора Александра III (см. рис. 39 вклейки).[761]

Но подлинный успех ожидал Юлия-Александра Раппопорта при создании «вазочки дымчатого топаза» (см. рис. 40 вклейки). Её, скорее всего, в 1898 году исполнил, придав твёрдому кварцу форму фантастического колокольчика на коротком стебле, неизвестный камнерез-виртуоз Петергофской гранильной фабрики. Струящиеся, текучие линии, характерные для стиля модерн, как нельзя лучше передают взвихренные волны моря и плывущую в них русалку. Цвету «раухтопаза» очень точно соответствует оттенок позолоты серебряной фигурной ножки, металл которой уподоблен прихотливо вздымающимся косматым валам океанской бездны.[762]

Стефан Вякеве (Вякевя, Векеве)

Другим ведущим серебряником фирмы был финн Стефан Вякеве (Вякевя или, по-шведски, Векеве), родившийся 4 ноября 1833 года в Сяккиярви, 10-летним мальчиком приехавший в Петербург искать фортуны и через 13 лет ставший мастером. В его мастерской на Рождественской, № 5, делались многочисленные кофейные и чайные серебряные сервизы, столовое серебро и различные блюда, вазы и украшения. «Так как производство столового и посудного серебра было поставлено в крупном масштабе на Московской фабрике Фаберже, то эта мастерская играла лишь вспомогательную роль».[763]

Скончался Стефан Вякеве в приютившей его столице Российской империи 17 июня 1910 года, но дело его, как и других ведущих мастеров фирмы Фаберже, продолжали его потомки, зачастую представители не только второго, но и третьего поколений. Оба его сына, Константин-Симеон и Александр Вякеве, стали серебряниками и пошли по стопам отца, помогая ему ещё при жизни в его мастерской.[764]

Мастерская Альфреда Тилемана

Мастерская Альфреда Рудольфовича Тилемана (1870–1909), размещавшаяся на верхнем этаже особняка Карла Фаберже, «изготовляла почти исключительно юбилейные и другие знаки, жетоны, ордена», поскольку «многие клиенты фирмы не удовлетворялись орденами и знаками казённого образца крайне грубой работы и обращались к фирме за таковыми более художественной работы».[765] Миниатюрные эмблемы не только должны быть легко узнаваемы, а поэтому большое внимание уделялось рисунку-эскизу. Требовалась и подлинная виртуозность воплощения. Ведь в одной вещи сочетались как золото и серебро, так и прочие металлы требуемого оттенка цвета, всё обычно обильно дополнялось эмалью, а подчас и камнями. Чёткие силуэты, сложная вязь или идеальный шрифт надписей выгодно отличали эти работы фирмы Фаберже, а поэтому поток заказов не иссякал.

Хранившийся в Собственной коллекции императорской семьи жетон Кавалергардского полка в виде полкового флюгера из двух красных и одного белого угла, с накладным золотым вензелем «МФ» в центре, учреждённый в память шефства императрицы Марии Феодоровны 2 марта 1906 года, очень наряден. Мастер применил не только золото, но и серебро, а сквозь прозрачную эмаль просвечивает гильошированный фон.[766]

В 1909 году в Петербурге прошла с большим успехом Международная выставка новейших изобретений имени его императорского высочества наследника и цесаревича и великого князя Алексея Николаевича. Чтобы напоминать об этом событии, мастерская Альфреда Тилемана выпустила круглые серебряные жетоны с цепочкой. В центре лицевой стороны красовался портрет наследника в морской шинели и фуражке, а на обороте чётко читалось название выставки. Экземпляр, поднесённый августейшей чете, сделали особенно тщательно: портрет порфирородного малыша благодаря тончайшей гравировке напоминает, скорее, фотографию, да и надпись на обороте также аккуратно выгравирована. Участникам же выставки раздали на память аналогичные, но уже штампованные жетоны, зато на околыше фуражки высочайшего покровителя престижного мероприятия читались литеры названия императорской яхты «Штандарт».[767]