Петербургский пленник

В течение следующего дня солдаты батареи были заняты на производстве «подкалиберных» снарядов к нарезным пушкам Уитворта и кумулятивных к гладкоствольным орудиям Дальгрена — так впечатлился лейтенант застольным рассказом капитана о кумулятивных минах. Впрочем, сборку боеприпасов из «запчастей» Лазарев проводил всякий раз сам — нечего плодить всезнаек. Между делом под его руководством к одному из орудий Уитворта приделали оптический прицел Дэвидсона (трубка длиной 35 см), снятый с единственной снайперской винтовки того же Уитворта, бывшей во владении лейтенантского вестового. Этот самый вестовой и прибежал в конце дня к батарее с телеграфной лентой в руках. Митчелл выхватил ее из рук встревоженного солдата, прочел и сказал бывшему рядом Лазареву:

— Десант двинулся от Скотсборо в нашу сторону. От Хантсвилла к нам выйдут пароходы с двумя ротами пехоты, для прикрытия, но только утром.

— Получается, янки могут пройти мимо нас ночью?

— Вряд ли. Теннеси изобилует здесь мелями, которые год от года меняют свое положение. Без прямой видимости и промеров дна плыть по реке вряд ли кто решится…

— А с промерами и малой скоростью?

— Могут, — пришлось признать лейтенанту. — И мы не сможем их увидеть, если только услышать…

— А вот тут я, наверно, вновь могу удивить: как вас, так и их… У Джоан есть в доме настенное зеркало?

— У нее нет, но в доме мэра я такое зеркало видел.

— Придется его реквизировать на нужды армии. Еще понадобится стеклорез и человек, умеющий с ним управляться. А также много старых газет, крахмал и овальный горшок: будем изготавливать папье-маше и лепить из него на горшке параболоид, внутрь которого вставим много-много зеркальц — и получится у нас прожектор…

— Что получится?

— Прожектор — это устройство для создания направленного пучка света. Русский ученый-самоучка Кулибин сделал похожий почти сто лет назад и освещал им противоположную сторону реки Невы, а ведь свет исходил от простой свечки…

Ночь артиллеристы коротали на позициях: солдаты дремали возле пушек, накрывшись шинелями, а офицеры в одном из домов, за которыми были оборудованы позиции. Караульные время от времени открывали шторку установленного на поворотный круг «прожектора» и обегали вполне дальним лучом света (метров до 500) речную гладь — вполне себе пустынную. Наконец небосвод на востоке стал светлеть, а через полчаса посветлела и вся местность. Повара начали приготовление завтрака, караульные погасили свечку в прожекторе за ненадобностью. Еще через час в просвете долины правого притока Теннеси появилось солнце и стремительно стало подниматься над горами. День обещался быть ясным и довольно жарким.

Солдаты еще доскребали ложками в оловянных мисках неизменную кукурузную кашу с жареным луком и шкварками, как вдруг дозорный, обозревавший верхнее течение реки в подзорную трубу, обернулся к офицерам и громко крикнул:

— Лейтенант Митчелл! Канонерки появились из-за Бак-Айленда! С баржами на буксирах.

— Рота! — скомандовал Митчелл. — Всем на позиции. Сержанты, внимательно отслеживайте знаки флажками и рупорные команды. Правофланговое орудие Уитворта переходит в командование капитана Лазарефф. Бегом!

Прибежав на свою позицию, Митя дождался, пока сержант Донован наведет орудие на переднюю канонерку, и в свою очередь прильнул к оптическому прицелу. Канонерка выглядела как натуральный чугунный утюг, который каким-то чудом плыл по реке. В ее скошенном (градусов до 60) бронированном баке было открыто два порта, из которых торчали хоботы орудий Дальгрена, порты видимого левого борта пока были закрыты. Над плоской палубой возвышались две длинные трубы, из которых неспешно извергался черный дым, за трубами виднелась какая-то надстройка.

«Где же у тебя уязвимое место, утюжок? — задумался Митя, продолжая разглядывать канонерку. — Напрашиваются трубы, да и надстройка вряд ли серьезно бронирована. Впрочем, порты над пушками довольно высокие, могут и снаряд внутрь пропустить. Правда, в них надо еще попасть…»

— Сарж, — сказал он. — Головная хорошо идет, прямо на нас. Дай один пристрелочный по баку и целься в порт, вдруг попадешь?

— Йес, сэр.

Донован чуть поворочал стволом пушки, отошел от нее чуть в сторону и дернул запальный шнур. Пушка громыхнула и подпрыгнула, не сумев податься назад, а снаряд ушел к канонерке с жутким воем и через несколько секунд (Митя наблюдал канонерку уже в подзорную трубу) отрикошетил от скошенной брони бака впритык с портом.

— Хорошо, — сказал он. — Давай теперь подкалиберным туда же.

Винтовой затвор орудия с большим усилием открыли, дымящую гильзу выколотили, с большими предосторожностями вставили «снаряд Лазарефф» и закрыли замок. Донован скорректировал положение пушки и дернул шнур. Пушка выстрелила, и в этот раз ее снаряд издал пронзительный свист и ударил в броню через две секунды (Митя заметил в трубу вспышку на броне). Через полминуты из труб канонерки повалили частые клубы дыма, и она резко прибавила в скорости, явно отцепив тяжелую баржу.

— Давай снова подкалиберным, — велел Лазарев. — Он им сильно чем-то не понравился.