Петля Арахны (СИ)

— Я не угрожаю, — понизив голос, сквозь сжатые зубы проговорил Кингсли. — Однако я вынужден также напомнить тебе и о том, что тот бесспорно огромный кредит доверия, которым ты обзавёлся за эти годы передо мной — не неисчерпаем, понимаешь?.. Я готов снова войти в твоё положение… ради Гермионы, и закрыть глаза на то, что ты сделал, но это в последний раз!

Мгновение они смотрели друг на друга, напряжённо, пока Люциус не уступил, отводя взгляд.

— Да, — кивнул он. — Да, я понимаю.

Ничего более не сказав, Кингсли лишь поджал губы и повёл Люциуса в коридор.

***

Голос Нарциссы он услышал ещё до того, как вошёл в комнату дознания, где её удерживали. Сначала оттуда в ужасе выбежал молодой мракоборец, а затем на весь коридор раздались её истошные вопли:

— Предатели крови! Грязь! Паршивые псы! Да как вы смеете связывать меня!

Дверь захлопнулась, и Люциус замедлил шаг.

— Развяжи ей руки, когда я войду туда, — жестко сказал он, даже не взглянув на Кингсли.

— Твоё дело, — бросил тот, распахивая перед ним дверь, и шквал её проклятий вновь излился на них; стоило, однако, Люциусу показаться на пороге, как она резко замолчала.

Нарцисса сидела напротив стола в грубом деревянном кресле с прикованными к подлокотникам руками, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в их края. Волосы её, идеально уложенные обычно, были растрёпаны теперь, глаза блестели безумным огнём, который сейчас же тем не менее угас, превращаясь в её обычную надменность; напряжённые мускулы расслабились, и она попыталась улыбнуться. Люциус поразился тому, как она даже в такой ситуации, будучи под действием веритасерума, отчаянно пыталась сохранить перед ним лицо.

— Люциус, — поприветствовала его она, выпрямляясь.

— Руки, — выплюнул тот, обернувшись к ещё не до конца закрывшейся за ним двери, и ремни, которыми Нарцисса была прикована к креслу сейчас же спали с неё.

Судорожно вздохнув, она схватилась за свои покрасневшие запястья.

Мгновение Люциус смотрел ей в глаза.

— Моя белая королева, — слабо улыбнулся он, садясь напротив. — Стоит признать, тебе почти удалось поставить мне шах, вот только ты забыла, с кем взялась вести игру.

— Но согласись, дорогой, оно того стоило, — кокетливо приподняла она бровь.

Вздохнув, Люциус протянул свои руки к ней, сжимая её холодные ладони, прямо как раньше, когда-то очень давно, и она судорожно вобрала носом воздух.

— Скажи, Нарцисса, — медленно начал он, поглаживая её тонкие ухоженные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, — я не был достаточно обходителен с тобой? Вёл себя как-то неподобающе твоему статусу? Не выполнял все твои желания или не уважал нежелания?.. Не был джентльменом по отношению к тебе, в конце концов?

— Нет, — она склонила голову, — ты был именно таким, как нужно.

Люциус улыбнулся шире.

— Тогда, что же произошло? Почему ты решила так отомстить мне?

Лицо Нарциссы исказилось, шея напряглась — веритасерум действовал несмотря ни на что.

— Да потому что ты женился на этой чёртовой грязнокровке! — изверглась она, с силой сжимая его пальцы. — Завёл с ней грязное потомство! Не выполнил свой долг передо мной! Сломался, ослабел, размяк, не сумев защитить от клеветы свою семью! Свою настоящую семью! Драко уехал из-за тебя!

— У него всё прекрасно теперь, насколько тебе известно, — сказал Люциус.

— Но ты отнял его у меня! — ногти её впились ему в кожу. — Беллатриса была права, называя тебя слабым и никчёмным! Ты даже не смог убить ту девчонку! Теперь я понимаю, почему ты так нервничал тогда, после нападения: ты не был уверен в том, что с ней стало. Ты солгал Тёмному Лорду, сказав, что она умерла!.. А что было бы с нами со всеми, если бы она выжила? Об этом ты не подумал? Он бы покарал нас всех!

— Да, — одними губами произнёс Люциус, с силой дёргая её руки на себя, так, что Нарцисса почти упала на стол, и, подавшись ей навстречу, он зашептал едва слышно прямо ей в ухо. — Так бы оно и было… А знаешь, что самое смешное, Цисси: то почему Тёмный Лорд вообще, назначил меня предводителем того нападения. Все думали, что это такая особая благосклонность с его стороны — привилегия, если можно так сказать, однако, лично мне он позволял возглавлять эти варварские набеги на дома магов всякий раз, как только вспоминал о тебе, понимаешь, Цисси? Твоя сестра приняла его метку, я принял, а ты, моя жена — нет. Его это очень изумляло и даже раздражало. И вот, удивляясь так временами тому, как ты раз за разом демонстративно отказывалась от него — он заставлял меня доказывать ему преданность не только мою собственную, но и всей моей семьи, дабы ты и дальше могла пребывать в этом чудесном ореоле невинности и непричастности ко всем моим «грязным делам».

— Не притворяйся рыцарем в белых доспехах, Люциус, — выплюнула Нарцисса, отстраняясь от него и безуспешно пытаясь выдернуть руки из его цепких пальцев. — Ты вполне радостно пытал магглов ещё очень задолго до того, как мы поженились!