Петля Арахны (СИ)

— А я вовсе и не сказала, что считаю мистера Малфоя безумцем, мистер Бёрк, — возразила она. — Однако его заявление о состоянии аффекта, а значит и отсутствии злого умысла — вполне имеет под собой основание, что мы просто не можем не учитывать, готовясь принять это бесспорно весьма сложное решение о его дальнейшей судьбе. И дабы сохранить объективность восприятия у всех ныне здесь присутствующих, я считаю необходимым завершить наконец эту бессмысленную полемику, которая только уводит нас от истины, внося путаницу и осложняя тем самым процесс, о чём я и прошу господина Верховного чародея!

— Протестую, господин Верховный чародей! — вскричал Бёрк. — Как мы сможем принять правильное решение, если не попытаемся сейчас установить были ли действия подсудимого предумышленными?!

Одобрительный гомон вторил ему.

— Протест отклонён, — вопреки этому сказал Кингсли. — Полагаю, подсудимый уже вполне исчерпывающе ответил на заданные вами вопросы, мистер Бёрк, и если у вас не назрело новых, я прошу не высказывать впредь умозаключений сделанных сквозь призму личного предубеждения, а также призываю всех членов Визенгамота рассматривать отныне дело как можно более беспристрастно и исключительно с точки зрения имеющегося у нас фактического материала, основанного на свидетельствах непосредственных участников обсуждаемых событий.

Недовольно выпятив губы, мистер Бёрк умолк.

— Итак, если ни у кого больше нет замечаний к подсудимому, — с нажимом продолжил Кингсли, — суд готов выслушать двух свидетелей, изъявивших желание выступить на сегодняшнем заседании, после чего мистеру Малфою будет предоставлена возможность высказать своё последнее слово, по итогу которого Визенгамот вынесет ему окончательный приговор. И первым я приглашаю выступить со своими заявлениями мистера Гарри Поттера.

Пальцы Гарри выскользнули из ладони Гермионы, пробуждая её тем самым от странного забытья, в котором она находилась всё это время.

Взмахнув палочкой, Кингсли наколдовал для Гарри слева от Люциуса стул, и он на него аккуратно сел, придерживая свою всё ещё перебинтованную и висящую на перевязи правую руку.

— Итак, мистер Поттер, — министр обратился к нему. — Поскольку ваши ранние показания по данному делу уже имеются у Визенгамота, все сказанные вами сегодня слова будут добавлены к ним и рассмотрены наравне с прочими свидетельствами. Вам всё понятно?

— Так точно, господин Верховный чародей, — Гарри поправил очки. — Однако, прежде чем высказаться непосредственно по поводу мистера Малфоя и совершённого им преступления, я чувствую своим долгом обратиться сперва к мистеру Бёрку и профессору МакГонагалл, устроившим спор о моей профессиональной компетентности… Вероятно, кого-то это сейчас немало разочарует, но вынужден признать, что мистер Бёрк в своих высказываниях оказался куда ближе к правде на мой счёт…

— Ах, мистер Поттер! — Гермиона уловила возмущение в голосе Минервы.

— Простите, профессор, — слабо улыбнулся тот, — однако, я действительно не могу исключить того обстоятельства, что и правда, при определённых условиях, мог бы опустить в своём рапорте некоторые детали произошедших событий… чего я, конечно, делать не стал, но отнюдь не потому, что чувствовал в момент его написания, свой исключительный долг блюстителя порядка и принципиальную важность собственной должности. Я не стал утаивать от начальства никаких фактов в немалой степени только потому, что вот этот самый человек, по правую руку от меня, — перебинтованный локоть Гарри качнулся в сторону Люциуса, — не попросил меня об этом. Да, именно так, — кивнул он сам себе, обводя взглядом зал. — Люциус Малфой не просил меня о том, чтобы я скрыл ту бесспорно очень страшную ошибку, которую он совершил, и я считаю это главным обстоятельством, в контексте принятия решений о мере его наказания, потому как когда-то очень давно точно такую же ошибку совершил и я сам, вот только моё преступление осталось никем незамеченным, а потому и абсолютно безнаказанным. Теперь же пришла пора признаться и мне: однажды я тоже сотворил Круцио против другого человека.

— Что? — всеобщее изумление выразилось в звонком возгласе Минервы.

— Да, и это было прямо здесь, — энергично кивнул Гарри, — в Министерстве магии! В атриуме у фонтана Волшебного братства, и сотворил я его против Беллатрисы Лестрейндж, которая за минуты до этого мгновения убила моего крёстного отца, Сириуса Блэка.

Кингсли с шумом выпустил воздух из своей груди.

— Ах, Гарри, это совсем не то, — вполголоса заметил он.