Петля Арахны (СИ)

— Да, — кивнула Гермиона. — От той, которая не приносила никакого результата и удовлетворения. А здесь у меня есть шанс начать с чистого листа. Я просто не хочу терять время, Люциус! Хочу преступить прямо сейчас, пока у меня есть запал, пока идея свежа…

— Ну что ж, — протянул он. — Кто я такой чтобы перечить вольной женщине? Приступай к своим исследованиям, если это принесёт тебе радость. В конце концов, мы же не просто так оборудовали лабораторию в поместье.

Гермиона вздохнула как-то особенно судорожно. Люциус приподнял бровь.

— Но я хотела снова бывать в исследовательском центре. Я знаю, что обещала не вмешиваться в дела лаборатории сейчас, пока там правит бал Алонзо, но там прекрасное оборудование, да и… честно говоря, я думаю, что мне будут требоваться его советы время от времени. Я не стану надоедать ему, честно! Я буду что-то вроде стажёра, — она взмахнула рукой. — Не скажу ему ни слова, если буду с чем-то не согласна… Ну, пожалуйста, Люциус!

Она стояла теперь перед ним, как школьница с глазами полными мольбы и надежды.

— Ну, хорошо, — прошипел он, пытаясь скрыть невольную улыбку от того, какой она милой, в сущности, была, когда вот так, упрашивала его разрешить ей снова вести исследования, будто он когда-то вообще был против.

Лицо Гермионы осветила радость, и она даже подпрыгнула на месте, после чего, обежав широкий стол, заключила Люциуса в свои объятия со словами благодарности. Вздохнув, он усадил её себе на колени.

— Ну, и как я могу сопротивляться этому? — прошептал он ей на ухо, проникая пальцами ей под блузку.

— Тогда я, значит, приступлю завтра же, — удовлетворённо заключила Гермиона.

— Отправимся туда вместе. Мне ещё нужно обсудить с Луисом кое-какие формальные моменты, касательно нашей дальнейшей тактики с Керберосом.

— Когда уже этот старый хрыч отдаст нам все свои деньги? — в сердцах воскликнула Гермиона.

Люциус обратил на Гермиону поражённый взгляд.

— Ну, а что, — смущённо произнесла она, облокотившись о стол. — Думаешь, мне не надоели их постоянные попытки вывести нас с тобой из себя? Чего только стоили постоянные уколы Миреллы в Мунго! Она отомстила мне за тот допрос, который мы с Гарри учинили ей на приветственном вечере. И этот старик вечно смотрит на меня насмешливым взглядом: «ты требуешь от миссис Малфой ответов, которые она не способна тебе дать в силу своего юного возраста», — спародировала она Кербероса, тряся своей несколько разлохматившейся головой.

— А я, между прочем, вынужден выслушивать подобное в свой адрес практически каждый день. В былые времена я и минуты такого отношения к себе бы не вытерпел от какого-то мерзкого старикашки…

— О, мне хватило напоминаний о твоих «былых временах» и рассказа Миреллы о «костюмированной вечеринке и воздушных акробатах»! — воскликнула Гермиона.

— Надо отдать ей должное, это было… даже забавно…

— Забавно? — Гермиона с возмущением взглянула на Люциуса. — Речь идёт о той несчастной семье магглов, над которыми ты со своими дружками издевался! У них был маленький ребёнок! И та женщина… Вы перевернули её вниз головой, и её юбка задралась, оголяя её бельё!

— Да-да, это было ужасно, бесчеловечно, и я уже тысячу раз посыпал свою голову пеплом от того, каким монстром был в то время. Потому-то мы и сделали наш с тобой Фонд, не так ли?

— Почаще мне об этом напоминай, — хмыкнула Гермиона.

— А знаешь, что помню я о том дне? — Люциус уткнулся ей в шею. — Маленькую надоедливую девочку, которая мозолила мне глаза на передней трибуне, чем ужасно бесила меня, но которая приносит мне столько невыразимой никакими словами радости теперь…

Из недр его груди даже вырвалось звериное рычание, и он прижал Гермиону теснее к себе, сдвигая пальцами косточки её бюстгальтера и добираясь до её сосков.

— Подобными речами ты постоянно вводишь меня в затруднительное положение! — заявила она, откинув голову ему на плечо.

— Почему же?

Губы его коснулись её уха.

— Потому что я не знаю, как мне реагировать на них: радоваться или начинать кричать и бросаться в тебя всем, что под руку попадёт?

Убрав руки из-под её кофты, он повернул Гермиону к себе лицом, взглянув ей в глаза.

— Думай сейчас о том, что я разрешил тебе снова вернуться к этим твоим исследованиям, тогда как ты обещала стать наконец примерной женой. Я ведь могу и забрать свои слова назад.

— А, да. Точно, — картинно сощурила глаза Гермиона. — Слушаю и повинуюсь, в таком случае, мой господин.

— Так-то лучше, — губы Люциуса искривились в довольной усмешке и, приподняв бровь, он добавил: — Вот видишь, как быстро могут решаться ставящие тебя в тупик вопросы.

========== Глава 7. Дьявольские силки ==========

Ich reiß’ der Puppe den Kopf ab…

Я отрываю кукле голову…

Rammstein — Puppe