Петля Арахны (СИ)

Губы Люциуса искривились в иронической усмешке, ноздри раздулись, а рука непроизвольно сжалась в кулак.

— Вероятно, она очень увлечена процессом, — констатировал мистер Бэгз, тоже заглядывая в зеркало.

— Молчи, когда я не спрашиваю твоего мнения, — рявкнул Люциус.

Домовик бросил на него обиженный взгляд и отошёл в сторону.

Словно бы вторя ему, Гермиона и Алонзо тоже отпрянули от котла, из которого в ту же секунду изверглось небольшое фиолетовое облачко. Сосредоточенное лицо Гермионы озарилось счастливой улыбкой и она адресовала её своему напарнику. Алонзо одобрительно кивнул и начал что-то говорить ей, чего Люциус, конечно, слышать не мог, поскольку такая «связь» не могла передавать звук. По раскрасневшемуся от смущения лицу Гермионы, однако, было понятно, что Алонзо сказал ей что-то очень приятное. Люциус презрительно хмыкнул.

Затем Гермиона стала говорить Алонзо что-то в ответ, от чего смущаться стал уже он, машинально проведя рукой вперёд по столу и делая шаг ей на встречу. Широкая улыбка не сходила с его губ, а чёрные глаза ни на секунду не отрывались от её лица, что заставило Гермиону, в конце концов, поднять руку и кокетливо заложить за своё милое розовое ушко выбившуюся прядь волос.

Вторая рука Люциуса сжалась в кулак с такой силой, что у него даже кости хрустнули.

— Давно не видела столь увлечённого своим делом человека, значит? — хмыкнул он, изо всех сил сдерживая порождающуюся в недрах его сознания ярость.

— Мистер Малфой, может быть, я всё же приведу её? — робко обратился к нему эльф.

— Молчать! — рявкнул на него Люциус. — Иначе, клянусь Мерлином, я прижму тебе уши дверью!

— Вы не имеете права! — сердито произнёс домовик.

— Только я тут могу решать, на что я имею право, а на что нет, — дрожа от злости, произнёс Люциус, уставившись на него в упор.

Морда у домовика была сейчас крайне недовольная, что не понравилось Люциусу даже больше, чем его неповиновение. Мистер Бэгз отчаянно напомнил ему теперь ту, особо невоспитанную масть эльфов, работавших обычно в чистокровных, но не самых привилегированных семьях, вроде Паркинсонов или Гойлов. Отчего-то эти домовики никогда не умели толком скрывать от хозяев своего недовольства, позволяя себе болтать лишнее и даже возражать хозяевам, что Люциус всегда считал в высшей степени недопустимым. Таких домовиков, по его мнению, стоило наказывать особым образом.

Мускулы на его лице дрогнули. В следующее мгновение, однако, краем глаза он заметил, какие-то изменения в зеркале, и, забывши о мистере Бэгзе, вновь посмотрел туда: Гермиона судорожно задрала рукав своей мантии и с испугом взглянула на часы. Она начала быстро говорить что-то Алонзо, отчего лицо его обрело теперь хмурое выражение, и он закивал, отходя от неё назад.

— Опомнилась-таки, — выдавил из себя Люциус и обратился к домовику: — Довольно. Поди прочь.

Домовик угрюмо щёлкнул пальцами и исчез. Зеркало перед Люциусом вновь обрело отражающую поверхность, показывая ему его собственное лицо, вытянувшееся, красное, с безумными, налитыми кровью глазами.

Со всего размаху Люциус смахнул рукой зеркало со стола, и оно отлетело в другой конец комнаты, рассыпаясь на осколки.

Через минуту он поднялся с дивана, оправил свой тёмно-синий сюртук и, глубоко вздохнув, постарался придать себе безмятежный вид.

Когда Люциус спустился в большой зал, Гермиона уже трансгрессировала туда. Вид у неё был взволнованный.

— Я ожидал тебя несколько раньше, — металлическим тоном произнёс Люциус.

— Прости! — воскликнула она. — Я получила записку от мистера Бэгза, но у нас был очень важный экперимент. Я никак не могла оставить зелье даже на минуту! Я работала над ним всё утро, а когда прилетела сова, у меня была самая важная стадия. Если бы я не задержалась — его пришлось бы переделывать.

— Можно было отправить мне ответную записку, — сказал он.

— Я и отправила! — Гермиона нахмурила брови. — Ты разве не получил?

— Нет, — с прохладой ответил он. — Мистер Бэгз сказал, что сова так и не вернулась.

— Глупость какая-то, — Гермиона покачала головой. — Я сразу же написала тебе ответ!

— Что ж, теперь это уже не важно, — он взмахнул рукой.

— Так что ты хотел от меня?

— Ах, пустяк, — на лице его вновь засияла улыбка, несколько зловещая, однако. — Всего-то нужно съездить в Министерство и проверить всё ли готово к нашему завтрашнему благотворительному ужину, к которому мы готовились последние полгода…

— Но я думала, что туда сегодня едешь ты, — растерянно произнесла Гермиона.

— К сожалению один из наших спонсоров вдохновился вчерашней речью Кербероса и решил не являться на наше завтрашнее мероприятие. Очевидно, я потрачу весь день на его уговоры…

— О, мне так жаль! — воскликнула она. — Конечно, я съезжу в Министерство, не переживай.

— Ну что ты, можешь не торопиться, — ядовито произнёс он. — Это конечно совсем не так важно, как зелье для мистера Уизли… и не так приятно, как комплименты Алонзо.

Лицо Гермионы вспыхнуло.

— Ах, да это просто смешно, Луис! — всплеснула она руками, онемев от ужаса в ту же секунду.