Петля будущего

Кина открывает люк и взбирается на башню танка. Мы с Малакаем следуем за ней, к нам присоединяется Блю.

Мы стоим посреди толпы, ожидая, что кто-то заговорит, что-то произойдет.

– Дамы и господа, – говорит Гален Рай, свет его глаз гаснет, и он снова улыбается. – Как оказалось, некоторые беглецы решили сдаться.

Пандер вскидывает винтовку и целится в него. Гален широко улыбается:

– А может, и нет.

– Какой прекрасный способ уйти, – с улыбкой говорит Малакай.

– Рада, что встретила вас, ребята, – подхватывает Кина.

Все пятеро, мы поднимаем винтовки к плечу. Солдаты со светящимися глазами за спиной Галена выходят вперед, ни у одного из них нет оружия, но их выход – своего рода сигнал, и каждый солдат в толпе приводит оружие в боевую готовность.

Мы стоим под прицелами тысяч пушек. Это застывшее противостояние длится, кажется, целую вечность.

Внезапно половина сцены взрывается огненным шаром, а затем раздается еще один взрыв, в толпе, впереди.

Охваченные пламенем, брызжа кровью, разорванные на части и вопящие, Совершенные взлетают в воздух.

Опустив винтовку, я смотрю на развернувшуюся бойню и слышу рокот войск. Обернувшись, мы видим, как в парк несутся сотни Убогих: у одних в руках УЗП, у других пулеметы из двадцать первого века, стреляющие патронами, ножи, луки и стрелы, дубины и сельскохозяйственные орудия. Впереди человек двадцать скачут на лошадях, размахивая большими мечами.

Кто-то выкрикивает команду, и, пересекая ночное небо, залп стрел летит в толпу Совершенных справа от нас.

Где-то среди атакующей армии Убогих я узнаю Вудса Рафка, он обеими руками держит старый УЗП из Аркана и стреляет по толпе. Остальные – просто сотни лиц, которых я не знаю, но каким-то образом понимаю, что это и есть Исчезнувшие, – это люди, пропадавшие из города год за годом.

– Готовься! Целься! Огонь! – снова кричит кто-то, и вторая волна стрел разрывает звездное небо.

А затем все пятьдесят или около того лучников закидывают луки на плечи, хватают ножи и ныряют в бой.

Я смотрю, как стрелы взмывают в небо и с грохотом опускаются в Совершенных. А там, в дальнем углу парка, я вижу пятнадцать или шестнадцать Совершенных – они стоят под деревьями, с большим любопытством наблюдая за ходом битвы, глаза их светятся, как фары.

Оторвав взгляд от кучки яркоглазых наблюдателей, я вижу, что наши ряды тают: Исчезнувшие падают на землю под выстрелами современного и новейшего оружия Совершенных. Этого достаточно, чтобы вывести меня из оцепенения, я спрыгиваю с танка и выпаливаю три очереди из винтовки в черных солдат. Все трое падают замертво.

– Вот черт! – я стараюсь не думать о том, что только что отнял три жизни, но замираю, уставившись на трупы перед собой.

Я вспоминаю слова Шион: «Если хочешь выжить, научись ликвидировать людей до того, как они устранят тебя». И тогда я прихожу в себя.

Проталкиваясь мимо груды тел, я чуть не спотыкаюсь о Совершенного, который в этот момент душит Убогого. Я прижимаю ствол к голове Совершенного, спускаю курок и бегу дальше.

Меня окутывает ощущение нереальности, словно все это не может происходить на самом деле. Вокруг умирают десятки Совершенных и Убогих, смешанная с кровью грязь расплескивается, когда шальные пули вонзаются в землю, предсмертные хрипы и пронзительные крики разрывают воздух. И во всей этой суматохе кучка Совершенных со светящимися глазами по-прежнему стоит под деревьями, просто наблюдая за бойней – не помогая, не убегая, просто наблюдая. Я вижу, как одну из яркоглазых, стоящую посередине, разрывает потоком пуль, и она падает на землю. Я с изумлением смотрю, как у проходящего мимо Совершенного начинают сиять глаза, и, остановившись, он присоединяется к небольшой группе, неподвижно наблюдая.

Я чувствую, как звуковая пуля пронзает мое правое ухо, и, обернувшись, вижу девочку-подростка, которая снова целится в меня. Нет времени на сопротивление, тем более что в этот раз она вряд ли промахнется. Не успев нажать на курок, она вдруг начинает биться в конвульсиях, будто танцует на месте, и из нее вырываются фонтаны крови. Она падает на землю, а за ее спиной на одном колене стоит Вудс Рафка, ствол старого УЗП в его руке светится оранжевым жаром от выстрела. Кивнув мне, он поднимается на ноги, поворачивается и углубляется в парк.

Пробираясь вперед, я дважды стреляю в грудь приближающемуся солдату. Когда передо мной навзничь падают еще двое Совершенных, вижу, как Блю стреляет из пистолета в трех солдат – он попадает в каждого и, резко развернувшись, снова прицеливается, а поняв, что это я, улыбается. Я едва успеваю улыбнуться ему в ответ, как вдруг его левое плечо и часть груди исчезают в облаке пыли, которое рассеивается на ветру. В его глазах шок, он падает на колени. Из зияющей дыры в боку хлещет кровь.

– Нет! – кричу я, подбегая к нему, неистово стреляя в человека в черном, размахивающего Стирателем. Я нажимаю на курок пять, шесть, семь раз, и хотя он умер раньше, чем свалился на землю, я с яростным воплем выпускаю в него еще тридцать патронов. Я падаю рядом с мальчонкой, он прожил на свободе после Аркана всего три дня.