Петр I

Равным образом боярин Головин пришел к господину цесарскому послу уже совсем поздней ночью.

Его царское величество учредил кавалерственный орден Святого Апостола Андрея. Крест предписано носить такой, каким обыкновенно изображают крест святого Андрея, называемый иначе бургундским. Надпись на первой стороне: ев. Андрей апостол, на второй: Петр Алексеевич, обладатель и самодержец России; поперек имя царевича: Алексей Петрович. Этот орден учрежден как знак почета для тех, кто во время турецкого похода успешно вел дело и заслужил славу храброго. Первым кавалером этого ордена, которому пожалован был крест, царь избрал боярина Головина. Он сегодня вечером показывал орден господину цесарскому послу и изложил ему порядок всего учреждения²⁰.

21. Так как все иностранные представители были приглашены на похороны усопшего генерала Лефорта, то каждый из них явился в темном платье. Время выноса тела назначено было на восемь часов утра. Но пока все окончательно собрались и все было приготовлено, солнце поднялось очень высоко к полудню, приготовляясь созерцать печальное торжество. Между тем по обычаю, принятому у жителей Слободы, повсюду виднелись накрытые столы, уставленные кушаньями. Всякого рода вино налито было в чашах, желавшим подавали горячее. Русские (по приказу царя, надлежало присутствовать всем знатным и должностным лицам) бросились к столам и с жадностью пожирали кушанья, которые были все холодные, а именно: разного рода рыба, сыр, масло, яичница и тому подобное.

Князь Шереметев счел ниже своего достоинства предаваться обжорству наравне с прочими, так как он много путешествовал, был поэтому образованнее других, одевался по-немецки и носил на груди Мальтийский крест. Между тем явился царь, выражение лица его было печальное и обнаруживало признаки сильной скорби. Но, когда иностранные представители засвидетельствовали ему подобающее уважение и, по обычаю, поклонились до земли, он ответствовал им с отменнейшею ласкою.

Когда Лев Кириллович покинул свое место и поспешил навстречу царю, этот последний благосклонно принял его приветствие, но помедлил несколько с ответом на него; наконец, собравшись с духом, наклонился он поцеловать Нарышкина. Когда настало время выносить покойника, то тут наглядно обнаружилось сожаление царя и некоторых других лиц и их прежняя привязанность к усопшему, так как царь залился слезами и на глазах народа, собравшегося в огромном количестве на погребальную церемонию, дал покойнику последнее лобзание. <…>

30. Снова целый полк стрельцов белгородского войска посягнул на жизнь своего государя. Два доносчика и участника, поп и стрелец, были отправлены к царю. Можно подумать, что судьба, в силу какой-то бесцельной злобы, влечет и принуждает к гибели такие громады людей.

31. Все бояре один за другим уезжают в Воронеж. Остается пожилой князь Черкасский, которому вверено управление городом, хотя, кроме него, эту почетную должность присваивали себе и другие лица, говоря, что она якобы поручена им царем. Именно царь, прощаясь пред своим отъездом со многими боярами, поручал им московские дела и следующим образом говорил разным лицам: «Оставляю временно на твое попечение управление моими делами». Я полагаю, что не следует осуждать царя за то, что он внушил многим большие надежды. Этим отнята возможность проявления зависти к единому властителю; с другой стороны, при постоянных раздорах друг с другом нельзя злоупотребить единоличным господством или иметь повод в силу предоставления большой власти прегрешить против государя.

Апрель

<…> 5. <…> Семь полков стрельцов снова возмутились в самом городе Азове и отказываются допустить к себе царя. Они рассуждали так: им известно, что ненависть царя к ним превосходит Ватиниеву²¹; все стрельцы наверно погибнут, если допустят его прибытие, а раз им придется расстаться с жизнью, они не должны умирать неотмщенными; для отчаявшихся в спасении будет утешением, что они заслужили наказание. Надо призвать на помощь крымских татар и решиться на крайние меры; к ним явятся очень многие другие, сосланные в окрестности Азова; возможность возмездия побудит их к новой отваге, тем более что полученные недавно раны еще не зажили; эти стрельцы из окрестности устремятся с ними на новую гибель, ослепленные исключительно сладостью мщения. Говорили, будто воевода, имевший на своей совести много злодеяний и опасавшийся грозившей ему казни, колебался в верности и повиновении и готовился содействовать злому умыслу в надежде, что, приняв сторону мятежников, он при явной опасности отсрочит свое наказание или опередит добровольной смертью дело палача. Поэтому отовсюду собирают солдат, вызывают гарнизоны из крепостей, и борьба с согражданами является более важной, чем с врагом об увеличении власти. <…>