Петр Конашевич Сагайдачный

Люблинский сейм, на котором определялись правовые основы Унии, проходил не гладко. Литовская оппозиция и упрямство польского сейма не раз ставили под угрозу саму возможность заключения Унии, поэтому король приложил много усилий, чтобы перетянуть на свою сторону украинских магнатов. С помощью Волынского привилея ему это удалось, а уже по совету украинской шляхты он присоединил к Короне и Киевские земли. Таким образом, он добился необходимого большинства голосов, которое и провозгласило Унию.

Итак, украинская аристократия возлагала на Речь Посполитую большие надежды, и с первого взгляда могло показаться, что эти надежды имели шанс сбыться. Волынский привилей предоставлял украинским землям в составе Речи Посполитой широкую автономию, хотя и не признавал Украину равноправным субъектом этой феодальной федерации, какими были Польша и Литва. Согласно Люблинскому акту, сохранялись границы всех уездов Украины, главным органом власти был местный сеймик, который посылал делегатов на общие сеймы. Сеймик обладал властью решать все локальные вопросы, вплоть до внесения изменений в Устав. Украинская шляхта, уравненная в правах со шляхтой коронной, сохраняла при этом местные права и вольности, например, исключительное право на занятие должностей в местных органах власти. К тому же Люблинский сейм подтвердил равноправие православных и католиков.

Так Украина впервые выступила на политической арене как самостоятельная территориально-правовая единица. С этого времени Великое княжество Литовское и Корона находились в неуравновешенном состоянии: расположение украинских магнатов и шляхты могло укрепить ту или иную сторону в политической борьбе.

Но при заключении Люблинской унии украинская аристократия не учла нескольких моментов.

Во-первых, согласно польским законам, католическое духовенство имело равные права со шляхтой, а православное духовенство в Литовском уставе, за исключением епископата, принадлежало к тягловому сословию. Во-вторых, польской шляхты было значительно больше, чем украинской. В-третьих, была еще одна категория населения, правовой статус которой оставался неопределенным: казачество. Польско-литовское правительство не знало, куда отнести это сословие. Украинское казачество с его независимым устройством и демократическими традициями нельзя было счесть ни шляхтой, ни мещанством, ни тем более крестьянством.

Вот таково было положение в украинских землях к 1570-м годам, ко времени рождения Петра Сагайдачного.

Такие города, как Самбор, где он родился, и Острог, где учился, играли важную роль в интеграции украинских земель. Их жизнь и развитие регулировались системой норм, известных как Магдебургское право, пришедшее в Украину со времен Литовского государства и определявшееся уставными грамотами великих князей литовских. Существовал орган местного самоуправления – магистрат, состоявший из старосты, бургомистров, двух коллегий, нескольких советников и заседателей-лавочников. В компетенцию магистрата входили дела городской администрации, хозяйства, финансов, суда.

Замок-крепость Дубно, где проводил большую часть времени Константин-Василий Острожский (1526–1608), был мощным культурно-религиозным центром. В тот период здесь работали три известных деятеля украинской культуры – Иов Почаевский, Виталий Дубенский и Касьян Сакович – тот Касьян Сакович, который впоследствии станет влиятельным деятелем культурно-религиозного ренессанса в Киеве и напишет «Вірші на жалісний погреб гетьмана Сагайдачного». Иов Почаевский вскоре стал самым известным игуменом монастыря на Почаевской горе – Свято-Успенской лавры. В это же время Дубно посещают известные полемисты Иван Вышенский и Мелетий Смотрицкий.

Именно в это время в городе было написано одно из популярных произведений того периода «Диоптра», составителем и автором которого был отец Виталий. Он принадлежал к образованным людям своего времени, знал несколько языков. В книге «Диоптра, то есть зеркало, или отражение истинное человеческой жизни в мире» этот священник изложил общефилософские и этические размышления и выражения, собственные и переведенные с греческого и латинского языков. Книга вышла на староукраинском книжном языке с ощутимой старославянской основой. В прозаический текст отец Виталий вводил собственные стихотворные строки и вошел в историю литературы как первый в Украине мастер афористической поэзии.

Блажен, хто на марнотне ніяк на вповає
Та добреє він діло закінчити жадає.
Такого злопригоди не можуть ухопити,
Хоч смерть і роз’ятриться, і схоче убити.

Это строки «забытого украинского стихописца», как назвал отца Виталия Иван Франко.