Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Третье пятилетие XVIII века явилось весьма важным этапом в строительстве промышленности в России, в самом целеустремлении ее в новом, до сих пор ярко не сказывавшемся направлении. На это были свои основания. Острый период войны, угрожавшей самому существованию государства, требовавшей крайнего напряжения всех сил этого государства, поглощал почти всецело мысли и волю Петра и направлял их на подготовку победы. Теперь этот период заканчивался славными победами на суше и на море. Поэтому царь уже имел время и возможность думать и трудиться не только над строительством металлургических заводов и литьем пушек, ядер, якорей, выработкой пороха, над постройкой кораблей разных рангов и их оснащением и т. п., но и над другими отраслями производства. Он мог уже расширить область своих забот и усилий и дать им другое направление. И действительно, с этого времени Петр начинает все больше и больше трудиться над земским правлением, над внесением в гражданский быт новых форм жизни. Виденные им в западных государствах иные картины быта, другие условия жизни, плоды материальной и духовной культуры, а также знакомство и общение с передовыми людьми Запада зародили в нем мысль и горячее стремление перенести все, привлекшее его внимание за границей, в свое отечество, чтобы и в нем создать условия, при которых достойное подражания могло бы укорениться и прочно войти в гражданский быт России. Для такого заимствования и перенесения в свое отечество особенностей духовной и материальной культуры Запада, а также [для] выработки у себя дома навыков культурного строительства имели значение посещения Петром соседних государств в 1711–1712 годах и [стран] более отдаленных – в 1716–1717-м, а также ведение военных действий на территории Польши, Померании и Дании. Эти обстоятельства объясняют нам, почему указ о приглашении первых деятелей и учителей в насаждении западноевропейской культуры в России был адресован Петром I главнокомандующему экспедиционным корпусом в Померании князю А. Д. Меншикову и именно после того, как наметилось близкое окончание военных действий на Западе. «Того ради, когда у вас дела будут приходить ко окончанию, тогда генерала Брюса отпустите в Берлин для найму мастеровых людей знатных художеств, которые у нас потребны, а именно архитекты, столяры, медники и протчие», – писал Петр 11 марта 1713 года Меншикову в Померанию, начиная тем самым новый этап в развитии русской промышленности и материальной культуры в России[1685].

В том же указе Меншикову мы находим и повод, почему Петр наметил для начала обратиться с таким приглашением именно в Пруссию. «Двор здешний, как мы усмотрели, – пишет он, – уже не так чиновен стал, как прежде был, и многим людям нынешний король от двора своего отказал, и еще впредь, чаем, что больше в отставке будет, между которыми есть много и мастеровых людей, которые службы ищут, – а далее собственной рукой прибавляет: – также и картины (как слышим) продавать будут». Как видно, прусский король и русский царь были разными людьми. Хотя тот и другой были одинаково бережливы и усердно ковали оружие, но Петр далеко не был только бомбардиром и рубакой, и, в то время как король распускал не нужных ему больше мастеровых людей «знатных художеств», он [Петр], наоборот, приглашал их и собирал в свое отечество культурные ценности для воспитания на них русских людей. Притом нужно заметить, что повеления о приглашении специалистов и приобретении культурных ценностей различных отраслей художеств и промышленности с этого времени являются уже не случайными распоряжениями Петра, внушенными ему какими-либо посторонними советниками, а мерами постоянными, вытекавшими из его стремления сделать своих соотечественников людьми культурными и из сознания необходимости наверстать упущенное в свое время, ибо, по его словам, «промедление времени смерти подобно». Тот же характер носил, например, указ Петра его агенту в Италии и Испании – Петру Беклемишеву, около того времени посланному в Южную Европу для собирания сведений о мировой торговле и для организации участия в ней России: «Ежели письма хорошие, статуи после умерших станут продавать дешево, и таких вещей не пропускать, но покупать на нас»[1686].