Читаем Петрикор полностью

На сцене: все.


Актеры сидят спереди в креслах. Сцену окутывает дым. Анна провожает всех взглядом.


Анна. Прощай! Прощай, Анна, похоронившая свои чувства, мысли и смыслы. Что? Учительницы музыки и прежней Анны больше нет… Всё! Больше нет! Я ее убила.


Звучит пятая музыкальная тема.


Анна. Вы сможете меня простить? Я должна была это сделать. Впервые я должна была сделать что-то для себя. И знаете? Мне даже хотелось причинить вам боль, чтобы вы отдали мне часть моей души. После боли всегда наступает спасение. Неужели не понятно? Ведь это так просто. Мы все связаны друг с другом. Всегда связаны. Вне времени. В каждом моменте, в каждой минуте. Я была радугой. Всегда радугой. Нет, я не думала об этом. Мне самой нравилось отдавать, я ничего не требовала. Но мы никому не нужны, если отдаем себя с такой легкостью, разрываем на мелкие кусочки, как шагреневую кожу. Хотя не так. Мы все нужны друг другу для чего-то. Сейчас я была рядом и наслаждалась. Мне хотелось услышать каждое слово, летящее в мою сторону, каждое воспоминание. Спасибо! Я благодарю вас за это. Память, память – самое ценное, чем может обладать человек. Все остальное просто иллюзия. Учительницы музыки больше нет. Учительницы музыки больше нет!!! Прощай! Теперь есть новая Анна. Пока выбор не сделан – на свете все возможно.


На экране высвечиваются слова: «Пока выбор не сделан – на свете все возможно».


Николай. Но выбор сделан.

Анна. Выбор сделан.


Свет начинает очень медленно уходить, оставаясь только на Николае.

Заканчивается пятая музыкальная тема.


Николай. Почему я выбрал именно башню «Меркурий»? Не знаю! Остается пара секунд. Кажется, моя игра зашла далеко. Не знаю – хотелось мне уйти отсюда или остаться. Теперь я знаю точно – вокруг меня сидели люди. Холодно сегодня. Зачем мы здесь?


Шепотом все, кроме Николая и Анны, начинают петь: «We don’t need no education» [54].

ЗТМ

Fin

Изоляция

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Тристан, 50 лет, биолог

Изольда, 50 лет, преподаватель

Кристина (Крис), 30 лет, стюардесса

Магда, 45 лет, психолог

Оперная певица


На стене надпись: Einmal ist keinmal.

Появляется Изольда в кожаном костюме. Она сильно взволнована.

По экрану бежит надпись:

«Изольда – 50 лет, все еще очень красива. Преподает в университете. Работа, как и жизнь, больше не приносит ей удовольствия. Основная эмоция – скука и страх. Увлечена одним из своих студентов. Это средство от скуки. Посещает психолога. Это средство от страха. Ровно тридцать лет замужем за Тристаном».


Изольда. «Нет, ты знаешь, что ты сеньор мой и властелин? Знаешь, что я подвластна твоей силе и твоя раба! Ах, зачем не растравила тогда раны жонглера, не дала погибнуть в болотной траве убийце чудовища? Не опустила на него меч, уже занесенный, когда он купался? Увы, тогда я не знала того, что узнала теперь!» – «Изольда, что же знаешь ты теперь? Что тебя терзает?» – «Увы, меня терзает все, что я знаю и вижу. Терзает море, мое тело… И вся моя жизнь!» Она положила руку на плечо Тристана; слезы затуманили лучи ее глаз, губы задрожали. Он повторил: «Милая, что же терзает тебя?» Она отвечала: «Любовь к тебе».


Музыка. Изольда уходит. На сцене появляется Магда. Может быть, она уже была на сцене и просто разворачивает кресло, в котором она сидела спиной к зрителю. Она встает, снимает пиджак. На ней блузка с абсолютно открытой спиной, волосы убраны в пучок, красные очки. Закуривает. Босиком идет к беговой дорожке.

Напевает низким грудным голосом. Сначала без музыки. Затем небольшой фортепианный аккомпанемент.

Она поет песню Рамштайн «Du bist sehr schoen»: «Du bist so schön, so wunderschön // Ich will nur dich…»

На экране появляется надпись:

«Магда – 45 лет, психолог, количество подписчиков в „Инстаграм“ – 110 тысяч. В разводе, наблюдательна и любопытна. Обожает эксперименты и авантюры. Используемый в работе метод – шок-провокация. Занимается терапией с Тристаном, Изольдой и любовницей Тристана».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Батум
Батум

Пьесу о Сталине «Батум» — сочинение Булгакова, завершающее его борьбу между «разрешенной» и «неразрешенной» литературой под занавес собственной жизни,— даже в эпоху горбачевской «перестройки» не спешили печатать. Соображения были в высшей степени либеральные: публикация пьесы, канонизирующей вождя, может, дескать, затемнить и опорочить светлый облик писателя, занесенного в новейшие святцы…Официозная пьеса, подарок к 60-летию вождя, была построена на сложной и опасной смысловой игре и исполнена сюрпризов. Дерзкий план провалился, притом в форме, оскорбительной для писательского достоинства автора. «Батум» стал формой самоуничтожения писателя,— и душевного, и физического.

Михаил Александрович Булгаков , Михаил Афанасьевич Булгаков , Михаил Булгаков

Драматургия / Драматургия / Проза / Русская классическая проза