Пф-ф, наука…

Когда впереди замаячила девушка в униформе борт-проводника в конце коридора никто не придал этому значения. Она бежала с ошалелыми глазами, и Окский с Дарьей попытались, было, уступить ей дорогу, но она остановилась перед облаченными в скафандры людьми.

– Анатолий Окский! Это вы? – Выпалила она, переводя дыхание.

– Я не хочу вступать в секту истины. Ни в секту истины, ни в какую любую другую секту. Спасибо, кончено за предложение, но я пас! – Сквозь зубы процедил капитан.

– Ой, не обращайте внимание! Он немного контужен! Неудачная посадка! – Вступилась Дарья.

– Но я, по другому вопросу! – Не отпуская руки Анатолия промямлила девица. – Понимаете…

– Он первый начал. – Перебил ее Окский. – Я подаю встречное обвинение о нанесение оскорбления, и…

– Кто первый? Вы уже? Значит будет проще, значит, вы понимаете о ком идет речь? Я не знаю, чего от Вас хочет этот Джо Биль, но руководством станции было принято решение… Удовлетворить его просьбу.

Поскольку всеобщее молчание затянулось, девушка решила продолжить:

– Вы в праве подать жалобу на администрацию. И кончено же вправе рассчитывать на компенсацию ущерба, однако в связи со сложившейся ситуацией… Нет, нет! Прошу не прибегайте к агрессии! Пути уже перекрыты нашими силами. Вам не уйти!

– Да объясните уже, что происходит! – В голосе Анатолия появились живые нотки – и эти нотки были очень похожи на аккорды гнева. – С меня уже хватит этого марафона идиотизма! Объясните мне по порядку, какую жалобу я должен подать, против кого применить агрессию, а с кем отправиться в свадебное путешествие.

– В путешествие – со мной! – Мрачно уточнил толстяк Тук. – Только не в свадебное.

– Раз. – Подытожил Анатолий.

– Агрессию вообще не надо проявлять! – Взвизгнула Дарья.

– Два.

– А жалобу на администрацию станции. – Совершенно растерянно сообщила девица в форме стюарда.

– Три.

Анатолий впервые на станции откинул плафон скафандра, и собрав пальцы правой руки в щепоть приложил их к переносице:

– Так намного понятнее. Спасибо. Могу я поговорить с врачом? На Марате есть психотерапевты? А то мой не справляется.

– Он что, молится? – Шепотом спросил Тук у Даши.

– Не знаю. Мне кажется, он сейчас нас всех перебьет. Он на грани срыва. – Ответила она.

– И он правда может это? – Не сдавался Тук.

– Может попытаться. Действительно очень сложный день выдался. И любой суд его оправдает. Я бы оправдала.

Но девица из персонала Марата обратилась к Анатолию с улыбкой:

– На станции Марата сейчас практикуют два хирурга, один физиотерапевт и два специалиста общего профиля. Кажется, среди них есть один психолог, но психиатров у нас нет.

– Жаль. – Пожав плечами спокойно заявил Анатолий, достал бластер – свой капитанский, почти сувенирный бластер и поймал в прицел появившегося из-за угла силовика. Боец быстрого реагирования облачался в стандартный бронежилет. В руках он имел какое-то стрелковое оружие.

Когда Окский начал палить из своей «игрушки», обе девушки повисли у него на руке.

– Тваю же мать! Я чуть было не пальнул в ответ! – Радостно заявил силовик, и дополнил. – Это и есть тот Окский? Здорова приятель. Ну, и чего ты не хочешь нам помочь? Кстати, лучше выбрось этот хлам, а то будет глупо оказаться подстреленным из-за игрушечного пистолета. Им только яйца варить, да и то на это минуты четыре потребуется! Ладно, не переживай, я не в обиде. Все понимаю, кому бы понравилось… Но ты больше не бузи. И все же, тебе придется явиться к Билю на поклон. Понимаешь, же. Мы не смогли от него отбиться. Он ведь уже третий день оборону в кафетерии держит. В общем, вовремя ты прилетел. И спасибо. Мы уже думали. Кислород из отсека выкачивать. Но так ведь у них скафандры с собой. Ты мне только скажи, чем таким ты ему насолил, что он все три дня подряд кричит, чтобы мы тебя выдали.

– Много слов. – Выдохнул Анатолий.

– Что? – Не понял боец.

– Слишком много слов. Хватит тараторить. – Окский походил сейчас на очень, очень уставшего человека. Сколько он говорил ему лет? Тридцать-сорок? Сейчас он выглядел на пятьдесят. – Я понятия не имею, кто такой Биль. Что ему от меня надо. Ему-то что от меня надо?

– Не знаю. Он требует тебя и твоего пилота. Леонида Чекалова. Больше ничего внятного не говорит. Он уже убил четверых наших. Понимаешь? Он с катушек похоже слетел. Захватил парня, привязал его к стулу, и пытает его часами. А бедняга, ну, которого он к стулу привязал, только и кричит, мол, «Я не Чекалов – Я не Чекалов!». Когда первый кончился, он за вторым пошел. Сейчас, кажется, успокоился. А мы не можем его выбить! У него в заложниках процентов десять нашего персонала. В основном девушки. Девушек, он, кстати, не обижает. Ну, почти. Я понимаю, ты вправе злиться. Мы тебя отдаем на растерзание, получается. Но ты герой! Мужик! Мы все тебе обязаны! Понимаешь? Хочешь выпить? Вот, хороший коньяк! Выпей. Так оно проще будет.