Пианисты

Она прошлепала босиком по прохладному мрамору к ванной комнате. Громко хлопнула дверью.

– Слушай, давай прекратим, – Олег повысил голос, чтобы его было слышно. – Я одеваюсь и иду вперед, на завтрак. Закажу тебе омлет и кофе, как ты любишь. Догоняй.

В ответ раздался бурный слив воды в унитазе.

Знак согласия. Ну и хорошо…

* * *

На завтрак Марго не пришла.

Заказанный Олегом для жены омлет остыл и сделался похож на коржик. В широкой чашке капучино пена опала и превратилась в белесую пленку. На этот раз Олег так и не увидел молочных усиков над чуть вздернутой верхней губой Маргариты.

За столиками уже несколько раз сменились постояльцы отеля. В конце концов зал для завтраков опустел и затих. Только редкие позвякивания приборов в руках официантов, собирающих посуду, обозначали утренний распорядок отеля. Не стало даже тихой музыки здешнего плейлиста из оркестровых обработок Фрэнка Синатры. Завтра окончен. Пора возвращаться в номер.

Неужели так обиделась на меня? И главное – за что?

Олег открыл дверь и с порога услышал сдавленные рыдания. Марго ничком лежала на кровати, уткнувшись в подушку. Отняла распухшее лицо от влажной наволочки и повернулась к Олегу.

– Я дозвонилась до отца…

Вид Маргариты Олега напугал. Тушь размазалась вокруг покрасневших глаз. Из носа текло. Волосы спутались и прилипли к мокрому лбу.

– Ну подожди, душа моя, – Олег присел на край кровати и попытался своим носовым платком вытереть лоб и нос жены. – Раз дозвонилась, значит, живой, а это главное. Все хорошо.

– Ничего хорошего! Ты просто не понимаешь… Даже не сказал, где он. И даже не спросил, как я, что со мной, может, мне что-то нужно. Может, я заболела? А ему все равно.

Марго зарычала, словно дикая раненая кошка, и снова упала в подушку. Олег осторожно гладил ее волосы, распутывал пряди. Он не признавался себе, но ему нравилось, когда жена беспомощна. Сразу хотелось быть сильным, великодушным.

– Знаешь, я бы не стал на твоем месте так убиваться. То, как поступил твой отец не только с тобой, но и с другими людьми…

– Но я-то ему не другая! Он же меня всегда обожал, баловал с детства!

Марго как будто не слышала Олега и бормотала будто в забытьи:

– Я была его принцессой, единственной. В обеденный перерыв он приезжал за мной в школу. Разыскивал повсюду, все телефоны обрывал, если мы с подружками загуливали после кино. Как приедет из командировки, первым делом щупает мой лоб, не заболела ли я тут без него. Это же мой папка! А каким он был Дедом Морозом! Ни у кого так не получалось…

Да уж, Дед Мороз, видимо, был знатный. Интересно, где он теперь со своим мешком нерозданных подарков?

Вдруг Маргарита вскинулась, мотнула руку Олега и резко села на кровать.

– А теперь что? Он не захотел со мной говорить! Ты только представь, он сухо сообщил, что у него все хорошо, и надеется, что у меня тоже. Видите ли, он надеется! И все. Отключился. И больше не ответил, сколько я ни набирала.

– Ничего, ну не поговорили, но жизнь-то длинная…

Олег не знал, как утешить любимую, попытался приобнять, но Маргарита вывернулась, уронив на пол халат, зашлепала в сторону ванной и с треском там заперлась.

* * *

– Я очень сожалею, мистер Якубов, но это невозможно. Мы не имеем права передавать вещи постояльцев без особого распоряжения.

Дежурный за стойкой, моложавый, из-за чего седые виски казались крашеными, терпеливо проговаривал правила.

– Но послушайте, – Олег уже закипал, – прошу вас, пожалуйста, это очень важно для моего друга… Более того, мистер Обухов сам попросил меня забрать его вещи!

– Очень вас понимаю, но…

– Ни хрена ты не понимаешь! – выпалил Олег по-русски, сдерживая себя, чтобы не подпустить словцо покрепче.

Менеджер, слегка прищурив миндалевидные, по-женски красивые глаза, продолжал кланяться и увещевать:

– Вы не должны быть так обеспокоены. Собственность наших гостей в полной сохранности. Даже если гость выехал…

– А кстати, до какого числа оплачен его номер?

– Одну минуту. Я должен посмотреть.

Олег окинул взглядом пустынный холл. Яркая, внушительных размеров композиция из экзотических цветов напоминала новогоднюю елку. Со стороны моря, по дорожке, выложенной гладкими камушками, к дверям холла неспешно приближалась пожилая пара. Похожи на англичан.

Поодаль, за вращающимся барабаном главного входа, прямо под широкий навес заехал белый лакированный шаттл с надписью на боку: "Taj Mahal Hotel – Airport". Боковая дверь отодвинулась, и из затемненного салона стали выбираться смуглые чернявые парни с разнообразными футлярами, от виолончели до трубы. Последней спрыгнула хорошенькая брюнетка с гладко зачесанными волосами. Она прижимала к груди небольшой черный чемоданчик. Флейта?