Пьяный призрак и другие истории (ЛП)

   - Ты делаешь мне больно! - жалобно воскликнула она. - Очень больно! Я ухожу.

   Блеск исчез из ее глаз; неуловимые, почти неопределенные, изменения, казалось, произошли с ее фигурой, прежнее усталое выражение, подобно туману, вновь растеклось по ее лицу, - и вот уже хорошо знакомая Элис стояла перед ним, проводя рукой по глазам.

   - Что случилось? - испуганно спросила она. - Я упала в обморок?

   Он понимал, что это его взгляд, должно быть, встревожил ее, и отчаянно пытался говорить легко и непринужденно.

   - Думаю, ты была к этому близка, - ответил он как можно естественнее. - Но теперь все в порядке.

   В течение нескольких последующих дней ничего необычного не произошло. Кэрролл внимательно наблюдал за Элис и окунулся в литературу, посвященную гипнозу, какую только мог раздобыть. Он не был уверен, что после недели напряженного чтения этот вопрос стал для него яснее, чем был прежде, но он, по крайней мере, в полной мере ознакомился с набором терминов номенклатуры животного магнетизма. Он осторожно расспросил Эбби и узнал, что Элис иногда бормочет то, что старая служанка называла "заклинаниями, в то время когда становится сама не своя". Друг-специалист очень интересовался тем, что доктор Кэрролл мог рассказать ему об этом деле.

   - Очевидно, это подсознательное "я" прорывается наружу, - сказал он. - Я сталкивался с несколькими подобными случаями, но только с одним, когда пациент не был загипнотизирован кем-то другим.

   - Но что мне делать? - спросил Джордж. - Мне не нужны никакие подсознательные "я". Мне нужна девушка, которую я знаю.

   - Ей нужно поправить здоровье, - посоветовал друг. - Ты говоришь, у нее больше нет необходимости заботиться о бабушке. Ей нужен отдых. Это единственное, что я могу посоветовать. Она ведь на самом деле не больна?

   - Не знаю, как к этому относиться, - ответил Кэрролл. - Ее нельзя назвать здоровой, когда она "исчезает" так, как это случилось на днях. Говорю тебе, это было ужасно, просто ужасно!

   Шли дни, Джордж снова имел сверхъестественный опыт общения с Дженни. Элис рассматривала бабушкины вещи и, когда он окликнул ее, подошла к нему с ожерельем из стразов, скользивших у нее между пальцев.

   - Видишь, - обратилась она к нему в приподнятой манере, которую он слишком живо помнил, - разве оно не веселенькое? Я хотела надеть его, но я - в ее одежде, а она всегда одевается в унылые тона.

   Кэрролл испытал шок и попытался прийти в себя.

   - Конечно, ты одета подобающим образом, Элис, - сказал он. - Ведь прошло всего лишь полгода, как умерла твоя бабушка.

   Она скорчила веселую, насмешливую гримасу.

   - Не притворяйся, будто не знаешь, что я - Дженни, - произнесла она. - Я видела, ты узнал меня, как только услышал. Фи! Она вошла бы в комнату вот так.

   Она бросилась к двери, развернулась и приблизилась, опустив голову и полуприкрыв глаза.

   - Как поживаешь, дорогой? - приветствовала она его, так похоже изобразив голос Элис, что он невольно рассмеялся.

   Дженни тоже рассмеялась и совершила пируэт, держа ожерелье над головой.

   - Разве не замечательно? - воскликнула она, остановившись перед ним и слегка склонив голову. - Она и полминуты не может смотреть на что-нибудь яркое, чтобы не исчезнуть, - и тогда наступает мое время. Однако прежде чем снова уйти, в этот раз я помещу на видные места все блестящие вещи, какие только смогу найти.

   У Кэрролла появилось отвратительное ощущение, как будто любимая им девушка сошла с ума прямо у него на глазах; но она одновременно была совершенно другой, так что это ощущение исчезло почти сразу же после того, как возникло. Это определенно была не та Элис, которую он знал. Он не мог говорить с ней как со своей невестой, но не мог - и как с совершенно посторонним человеком. Он был слишком обескуражен и сбит с толку, чтобы понять, как ему следует вести себя, а она стояла перед ним и улыбалась ему, словно бы полностью осознавая, что происходит в его голове.

   - Тебе известно, что я сделала с ее письмом? - спросила Дженни с улыбкой, вызванной, по всей видимости, воспоминанием.

   - Да, - ответил он так, словно вопрос был задан третьим лицом.

   - Это было ужасно глупое письмо, - продолжала девушка. - Я не хочу, чтобы она тебе писала. Ты должен принадлежать мне.

   У него не было ни времени, ни необходимого хладнокровия, чтобы осознать свои чувства, но он принял факт существования Дженни, как вполне самостоятельной личности.

   - Ты для меня ничего не значишь, - сказал он. - Я помолвлен с Элис.

   - О, все в порядке. Я это знаю. Я знаю о ней все, гораздо больше, чем ты. Но, повторяю, тебе лучше жениться на мне. Я - такая же девушка, как та, с которой ты помолвлен.

   - А где Элис? - спросил он.

   - С ней все в порядке. Она где-то здесь. Наверное, спит. Я не хочу говорить о ней. Она мне никогда не нравилась.

   - Тогда расскажи о себе. Когда Элис здесь, где ты?

   - Фу, какие глупости. Я бы предпочла поговорить о том, что мы будем делать, когда поженимся. Мы сразу же поедем за границу?

   - У нас будет достаточно времени поговорить об этом, когда появится хоть какая-то перспектива нашей свадьбы.