Пять абсолютных незнакомцев

Не обращая на него внимания, Кайла забрасывает сумку обратно в багажник и чуть ли не с головой зарывается в нее. Мне слышен стрекот молний и шуршание ткани. Брекен бросает на нее быстрый взгляд, и его челюсть напрягается. Однако он не предпринимает никаких попыток остановить Кайлу.

– Валяй, – говорит он. – Ты все равно ничего на найдешь. Никто из вас ничего не найдет.

– Мы уже нашли книгу Джоша, – говорю я.

Он окидывает нас взглядом.

– И как вы докажете, что это не кто-то из вас мне подложил?

– А зачем нам это делать? – спрашивает Харпер.

– Мы уже знаем, что ты способен на кражу, – спокойно замечает Джош.

– Вы сами себя слышите? Мне от этого никакой выгоды. И даже если бы я был вором, на хрена мне твоя книга?

– Что-то тут не складывается, – говорю я.

Зачем кому-то прятать книгу Джоша в чужой сумке? И почему кошелек украли только у Харпер? Если кто-то схватил его на заправке, то чего бы ему не прихватить и остальные? Откуда ему знать, сколько денег у каждого из нас?

– Он все врет, – говорит Кайла, хотя ее поиски, по-видимому, ни к чему не приводят.

Она продолжает рыться в сумке. Брекен всплескивает руками:

– Если я вор, то почему позволил вам проверить мою сумку? Почему я вообще завел об этом разговор?

Мы молчим. Тут он прав. Абсолютно нелогично. Брекен склоняется ближе, обводя нас твердым взглядом.

– Если я знал, что книга Джоша у меня, зачем я сам ее вынул?

Джош склоняет голову набок:

– А у тебя был выбор? Мы уже обыскали все остальные сумки.

– Но он сам это предложил, – говорит Харпер.

Похоже, она тоже сомневается в виновности Брекена, как и я.

– И Кайла больше ничего не нашла. Правда?

Кайла с фырканьем отталкивает от себя его сумку и шумно дышит, ничего не отвечая на вопрос Харпер. Джош берет ее за руку и что-то успокаивающе бормочет. Она смотрит ему в глаза и, кажется, утихомиривается.

– Полная бессмыслица. – Я качаю головой. – Такой странный набор предметов. Книга. Телефон. Кошелек. И что-то там непонятное, что украли у Кайлы.

– Интересно, что бы это могло быть, – размышляет Брекен.

– Ну, за исключением книги, это все ценные предметы, – говорит Харпер.

– Может, нас ограбили на заправке. Кто-то украл наши вещи и запихнул книгу в сумку Брекена, пока шарил в его вещах. Такое ведь могло случиться?

– Да, возможно, – соглашаюсь я.

Но и в этой версии что-то не сходится: какой вор будет тратить время, чтобы навести порядок и распихать вещи по сумкам?

– Слушайте, нам пора ехать, – говорит Харпер. – Я совсем замерзла. И без обид, но мне не улыбается встретить Рождество с вами в машине. Мне нужно домой.

– Мне тоже, – тихо говорю я.

– Может, остановимся на следующем съезде? – предлагает она. – И тогда разберемся.

– А что, если пропадет что-то еще? – спрашивает Джош, бросая взгляд на Брекена.

– Ты на меня не смотри! Поверить не могу, что вы такие дебилы. Больно мне нужен ваш хлам, – презрительно фыркает тот.

– Брекен, перестань, – говорит Харпер.

– Он не перестанет.

Это Кайла. Она, похоже, совсем успокоилась.

– Он это нарочно, чтобы отвлечь наше внимание. Чтобы мы не думали, будто это его вина.

Брекен выставляет вперед руку.

– И кто это говорит? Обдолбанная пассажирка с заднего сиденья?

– Думаю, нам стоит успокоиться, – говорит Джош.

Его шевелюру освещает дальний свет, и я переступаю на другую ногу, чтобы лучше разглядеть. Фары. Нам нужно убраться с середины дороги, пока не подъехала другая машина. Мы возвращаемся в салон. Не знаю, как Брекен опять оказывается за рулем или почему я сижу рядом с ним, но не успеваю возразить: мы уже катимся по шоссе. За нашей спиной сквозь снег то и дело мигают желто-белые глаза машины. Ее уже хорошо видно вдали. Меня снова охватывает чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Я оборачиваюсь через плечо. Так и есть: на меня таращится Кайла. Бледные глаза под воспаленными веками, полуоткрытый рот. Она не моргает. Не улыбается. Не кивает. Просто смотрит на меня.

Я ерзаю на сиденье; мне неуютно из-за ее ничего не выражающего взгляда. Пусть отвернется, чтобы мне не пришлось снова видеть ее странные глаза. Может, спросить, почему у нее красные глаза и почему она столько спит, но в глубине души я уже знаю ответ. И мне не хочется его слышать.

– На что ты смотришь? – спрашиваю я вместо этого.

Она молча улыбается мне странной потусторонней улыбкой. У меня холодеет в животе. Потом этот лед ужаса обращается в камень. Что она искала у Брекена в сумке? Может, это она подбросила ему книгу? Возможно ли, что это Кайла все подстроила и мы просто не нашли своих вещей у нее в багаже?

А вдруг у нее мой телефон?

Внезапно ресницы Кайлы дергаются, и она со вздохом опускает голову на подголовник. Через секунду звучит храп. Она не заболела. И не устала. Это нечто другое.

– Я не знала, – тихо говорит Харпер и протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча.

Касание совсем легкое, едва заметное, но так я понимаю, что она хочет передо мной извиниться. Мне не нужны ее извинения. Я вообще не знаю, почему Харпер так себя ведет со мной.

– Ты о чем? – спрашиваю я.