Пять абсолютных незнакомцев

Я не знаю, что сказать. Даже если Джош прав – а какая-то часть меня с ним согласна, – оставить Брекена здесь было бы глупо. Он может замерзнуть насмерть, и я бы лучше воздержалась от вынесения смертного приговора кучкой сонных незнакомцев.

С другой стороны, он и правда каждый раз оказывался в центре наших несчастий: и кражи, и всей ситуации с Кори. Может, ехать с ним дальше небезопасно? А что, если Джош прав и это был не несчастный случай? Что, если это Брекен не хочет, чтобы мы добрались до дома? Что он может сделать, если здраво подумать? Мы прошерстили его вещи и знаем, что он не скрывает ни оружия, ни чего-то еще опасного. Как он нас остановит?

Может, собьет, как сбил Кори?

– Ты что-то совсем притихла, – говорит Харпер.

– Нужно многое обдумать.

Моя последняя мысль – словно прикосновение ледяных пальцев к спине.

– Это не значит, что надо искать виноватых. Все это произошло не из-за Брекена.

Может, так. А может, и нет. Но я не собираюсь возвращаться в машину, пока не проясню один момент.

– Почему ты его защищаешь? – спрашиваю я.

– Я не защищаю.

Я трясу головой.

– Еще как защищаешь! А ведь все это тебе аукнется сильнее, чем кому бы то ни было из нас. Машина записана на твое имя.

– Поэтому я и позвонила в полицию!

– Но одновременно ты наезжаешь на Джоша из-за того, что он думает, будто Брекен может нам навредить.

– Я не… – Харпер останавливает себя на полуслове и делает глубокий вдох. Потом продолжает, уже медленнее: – Я на него не наезжаю. Джош – типичный хороший парень.

– Так в чем тогда проблема? Почему бы к нему не прислушаться?

– Потому что подобные ему создают плохую репутацию для таких, как Брекен.

– Я думаю, Брекен сам отлично с этим справляется.

Она качает головой.

– Ладно, забудь. Ты не поймешь.

– Так объясни.

Харпер со вздохом потирает руки.

– Пора возвращаться в машину.

– Нет!

Она замирает, глядя на меня во все глаза.

– Мира, попробуй подышать, может?

– Ладно, в этом все и дело! – Я резко выдыхаю и на секунду поднимаю глаза к небу, пытаясь собраться с мыслями. – Я не понимаю. Ты обращаешься со мной, словно я… ну, не знаю, несчастная сиротка или твоя младшая сестра.

Она опускает взгляд.

– Просто ты…

– Напоминаю тебе кого-то? – Я смеюсь. – Знаю, знаю.

– Соседку Эллы, – говорит она, и ее лицо смягчается болью. Однако она поясняет: – Элла – моя бывшая девушка. Ее соседка, Джейн, училась на первом курсе. У нее почти не осталось родных, а у меня есть сестры. Думаю, мы типа ее удочерили. Она тоже рисует, как и ты. И внешне вы слегка похожи, только она повыше.

Я киваю, обрабатывая информацию. Да, это объясняет ее отношение ко мне, но насчет Брекена я ничего не понимаю.

– Ладно, поэтому ты заботишься обо мне, но что с Брекеном? Он украл бензин, пока вел машину, которую ему по закону вести нельзя. А потом переехал человека на той же машине. Думаю, тебе хватает ума понять, что если здесь окажется полиция, то у тебя будут неприятности.

– Сомневаюсь, что дать повести кому-то машину, записанную на мое имя, – преступление федерального масштаба.

– И тебе безразлично, что у тебя будут проблемы с полицией?

Она мрачнеет.

– Ну, я бы сказала, что у меня есть проблемы посерьезней, чем неприятности с арендованной машиной.

Молчание затягивается. Я не знаю, что ответить, и перетаптываюсь, хрустя снегом. Вокруг так тихо. Снег приглушает голоса. Наш разговор кажется личным. Конфиденциальным.

Наконец Харпер делает глоток воздуха и продолжает:

– Когда я была в аэропорту, мне позвонили. Я стояла в очереди за машиной. Брекен был за мной – он на самом деле и направил меня в эту контору. Далеко не везде позволяют брать машины в аренду людям младше двадцати пяти.

– Подожди, так это Брекен ее арендовал?

Она качает головой:

– Он собирался, но потом решил уступить мне, если я подкину его до дома. Заплатил половину стоимости. Поэтому у него нет налички.

Дверь машины приоткрывается, разрушая заклятие тишины. Из отверстия показывается голова Брекена.

– Что происходит? – спрашивает он. – У вас все в порядке?

– Нормально, – не глядя на него, отзывается Харпер. – У нас все хорошо. Просто подождите минутку.

Он неуверенно смотрит на нас. Выражение его лица меняется, когда он переводит взгляд с меня на Харпер. Я опять чувствую эту невидимую связь между ними: нить, что тянется через всю парковку. Затем дверь закрывается. Харпер встречается со мной взглядом.

– Мы с ним болтали. Брекен сказал что-то про рейс и сделал комплимент моему чемодану. Ну, всякое такое. А потом мне позвонили. Из дома. Мама позвонила.

Я киваю.

Харпер, опустив глаза, продолжает:

– Ее не очень хорошо было слышно. Она так сильно плакала… – Ее голос замирает, и Харпер шумно втягивает воздух. – Связь была совсем плохая, да еще и эти идиотские объявления.

– Да, в аэропорту было очень шумно, – говорю я.

Она кивает.

– Мне пришлось ее расспрашивать, потому что я не все поняла. Пришлось задать несколько неудобных вопросов.

– Про что?