Пять дорог

Одноногое пятно вообще впитало в себя силу и стало еще больше. Ива еле успела задержать свое заклинание. Тролль не стал рассусоливать, подрубил единственную опору и вонзил двуручник прямо в центр верещавшего существа. И тут же на Грыма кинулись крысы-переростки. Ростом до колена, но их было то ли восемь, то ли девять. Первых остановил «щит», быстро проросший «шипами». Двоих раскидало огненным шаром. Попытавшегося зайти в бок гада знахарка прошила насквозь длинной ледяной иглой. Но явно остались еще. Они выпрыгивали из темноты, будто в ней вдруг открылись норы, и прыгали, прыгали вперед. Одной удалось цапнуть Грыма за ногу, «щит» и одежда частично защитили, но кровь все равно проявилась.

Увидев это, Ива сама едва не озверела. Тварей просто смело ее силой, не оформленной, с явным перерасходом. Но они наконец-то оказались у самой «дыры». В тот же момент на Грыма навалились два ракла. Тролль развернул их спинами к центру круга, а знахарка проскочила за его спиной. Сзади кто-то кричал, умирая. Но девушка даже не обернулась.

Магия рванула холод и лед из реальности, сплетая в единый снаряд колдовство и материю. Беспроигрышный вариант. Умеешь отражать чародейство или нет, неважно. Стоящий спиной у «двери» монстр, скорее всего, умел, но несколько твердокаменных сосулек, со скоростью арбалетного болта вонзившиеся в тело, угомонят любого. По крайней мере, концентрацию он потеряет. Единственный минус – чуть дольше обычных заклинаний. Чуть дольше. Секунду, две – и именно ими воспользовался вожак «росомах».

Как он обошел Грыма? Как обогнул других? Но он появился совсем рядом и напал на девушку. Сформировавшееся заклинание полетело в него, но тварь пригнулась, отклоняясь, и магия прошла мимо. Ива едва не взвыла. Ее даже не так испугала зубастая пасть рядом, как разочаровала упущенная возможность. Зверь же времени не терял. Прыгнул на Иву – и налетел на еле успевшего развернуть девушку Дрейко. Получил огнем в морду и заверещал, падая в снег. Дракоша трансформировался в меч и рванул руку знахарки вниз, жаждая впиться в живот «росомахи». Тот что-то почуял, хоть и не мог еще видеть, попытался откатиться. Но Дрейко-таки достал его, пусть и самым кончиком. Сопротивление шкуры, мышц, попавшееся на пути лезвия ребро. Ива ничего не поняла, но меч в ее ладони взвился вновь и ударил еще раз, довершая начатое.

«Росомаха» почти по-человечески кричал. Знахарка едва успела отскочить, когда он замахал лапами с огромными когтями, пытаясь достать свою убийцу. Да, она убила эту гоблинскую тварь, но сколько новых успело пролезть? Кто из ребят взял их на себя? Не напали ли они сзади на Грыма? Надо закрыть «дверь». Ива метнулась к стоящей у защитной стены твари, занесла Дрейко.

И тут монстр развернулся.

Перед ней встали знакомые глаза, лицо, еще недавно улыбавшееся ей, растрепанные короткие волосы, гвардейская выправка.

Бьёр казался таким реальным… Совершенно живым. Взгляд по-прежнему умный, кожа бледная, но не белая, движения плавные, привычно скупые.

– Ива?

Он явно ее узнал. Недоуменно посмотрел на занесенный меч. Даже не пытался заслониться.

Знахарке показалось, что время остановилось. Замедлилось, застыло, и в его тягучей реке двигался только он. Будто его единственного это оцепенение пощадило.

Чародейка мгновенно вспомнила, что это верный признак деретника. Прав был Сул…

Кажется, она успела проговорить это название, прежде чем напряжением всех чувств рвануться вперед, опуская все-таки меч, второй рукой призывая заклинание. Какое? «Светоч!» – будто наяву прозвучал в голове приказ-совет Калли.

Тварь с лицом Бьёра перехватила ее меч на свой и посмотрела прямо в душу его глазами.

– Я не деретник, Ива, – лицо застыло в напряжении. – Я не деретник. Выслушай… Прошу! Мы все не так поня…

«Светоч!» – закричал в голове инстинкт самосохранения голосом Златко.

– Ива! Выслушай!

Наверное, она помедлила лишь миг.

– Я не деретник… – прошептал Бьёр.

Магия родилась на пальцах волшебницы.

Слишком медленно.

Мужская рука умело вывернула меч и перехватила девушку за запястье. Обычный клинок уже выпал бы из ее ладони, но Дрейко сполз на палец миниатюрным драконом и попытался добраться до чужого захвата. Его же хозяйку уже перехватили за вторую руку.

– Я не деретник! – закричал мужчина.

Магия Жизни попыталась вырваться наружу, но ладонь уже выкрутили так, что заклинание никак не могло родиться. Ива с ужасом впилась взглядом в лицо Бьёра.

– Я не деретник… – попытался успокоить ее мужчина. И в тот же миг обличье гвардейца начало сползать с него как шкура со змеи. – Я хуже… – захохотала незнакомая тварь. Темная кожа, желтые глаза, пасть, полная острых клыков. Монстр наклонил лобастую голову и ударил ею.

Последнее, что Ива запомнила перед тем, как тьма забрала ее, – это мелькнувший перед глазами гвардейский мундир и мысль, что она не перестраивала защиту после смерти Бьёра, и знать не знает, мог ли мертвый командир, как живой пройти ее или все же нет.