Пять фотографий из Великого Новгорода

– Участниками веча становились свободные мужчины-новгородцы. Для оповещения использовался колокол. Не было никаких специальных «депутатов», вече – это не аналог парламента. Оно принимало законы, приглашало князя или изгоняло его из города, выбирало и судило городских чиновников. Решались на вече вопросы войны и мира.

– Так, – протянул Марк. – У церкви Иоанна на Опоках мне сказали, что в XII веке новгородцы изгнали князя Всеволода, и, получается, до XV века здешние жители сами решали, кто ими будет управлять?

– Это ещё кто кем управлял, – ответила Зоя. – Я бы сказала, что новгородцы нанимали князя с его дружиной. Это было необходимо для обороны от внешнего врага. Конечно, судебные и «полицейские» вопросы тоже были в ведении князя, но не безоговорочно. Суд вершился совместно князем и посадником. Новгородцы платили князю, это называлось «кормление». Пока он сидел в Новгороде, он не мог купить здесь землю. Когда князь переставал устраивать горожан, его отправляли восвояси. Впрочем, известны случаи, когда князья, недовольные местными строгими порядками, сами покидали Новгород.

– На первый взгляд, действительно, напоминает демократию, – улыбнулся Марк. – Ну, вот, допустим, собрались они здесь, перед Никольским собором. И что дальше?

– А дальше обсуждали острые государственные и городские вопросы. Голосовали, видимо, в прямом смысле голосом. Собравшиеся кричали что было сил. Многие с веча домой приходили охрипшими.

– Такая себе демократия, конечно, – усмехнулся Марк.

– Не соглашусь. Думаю, даже по нынешним меркам подобный способ выражения народного мнения не выглядит совсем уж безнадёжным…– пожала плечами Зоя. – Часто Новгородской республике пеняют, мол, никакого народовластия не было, все решения выносились в пользу местной аристократии. И такое вправду бывало, но уже на закате республики, хотя в любом случае окончательные решения принимались всенародно, и уж точно далеко не всегда проекты знати получали поддержку. Так что новгородская демократия – она, может, и «такая себе», но кто мог предложить нечто более прогрессивное?.. То-то же.

Марк притих – задумался.

– Ладно, не будем плакать по демократии, – проговорила Зоя. – Пойдём лучше «Иова на гноище» посмотрим и ещё кое-что, что в Никольском внутри.

«Иов на гноище»… Звучит жутковато, но разве мог Марк не пойти вслед за Зоей? А ведь ухватил за хвост стремительно ускользающую мысль: о «человеке новгородском» за последний час он и вовсе не вспомнил.

В первое мгновение иконостас ослепил позолотой. Правда, тут же Марк обратил внимание, что она вся – в огромных проплешинах.

– Золото какое-то эрмитажное… – оценил Марк.

– Пожалуй, действительно, выглядит несколько чужеродным, – согласилась Зоя. – Это позолота начала прошлого века, к 300-летию Дома Романовых обновили. Сам иконостас – середины позапрошлого века. После революции храм закрыли, затем, уже после Великой Отечественной, лет на двадцать вернули верующим. Естественно, во время войны убранство собора пострадало.

Марк сделал несколько шагов и понял: здесь очень темно, несмотря на то, что за стенами храма медовым зноем течёт летний день.

Марк приблизился к алтарю. Ни одной иконы… Словно прочитав, о чём он думает, Зоя сказала:

– Когда уже в хрущёвское время в соборе перестали служить, иконы передали, в основном, в музей. А вот росписи сохранились.

Заглянув за иконостас, он увидел древнее монументальное изображение святого Лазаря. Но почти вся остальная роспись была, несомненно, более поздняя. Среди этих композиций внимание привлекла Тайная вечеря, а под балконом хоров – новгородский сюжет. О нём Зоя рассказала подробнее:

– Это работа художника XIX века Герасима Веригина, называется «Принесение круглой иконы Николы в Новгород», – сложила она слова в бойкий хоровод. – Оригинал иконы вывезли в Москву, и там она сгорела в одном из пожаров. В музее в Новгороде хранятся два древних списка. Князь Мстислав тяжело заболел. Во сне ему явился святой Николай, повелевший привезти с хоров киевской Софии круглую икону – она, мол, исцелит князя. Мстислав отправил послов за иконой. Но на озере Ильмень их настигла буря. На четвёртый день повар нашей славной новгородской «экспедиции» зачерпнул из озера воду и обнаружил круглую икону с изображением святителя Николая. Она плыла прямо по воде. Когда Мстиславу доставили икону, он исцелился. Именно поэтому князь «свой» храм посвятил Николе. Почитание Николы на Руси только начиналось, и это происшествие считается одним из первых его «русских» чудес. А Никольский собор в Новгороде – древнейший сохранившийся в стране храм, посвящённый этому святому.

Марку вспомнилась единственная затерявшаяся где-то в недрах квартиры его неверующей матери икона, неведомо откуда там оказавшаяся: это был Николай Чудотворец. Действительно, самый популярный в стране святой, и, оказывается, любовь к нему русских людей тоже отсюда, из Новгорода.

Они спустились в подцерковье.

– Тут, в подклете Никольского собора, одно время хранилась казна Ивана Грозного, – сообщила Зоя.

– А что он тут делал?