Пять фотографий из Великого Новгорода

– Москве грозило нашествие крымчаков, и Иван посчитал наиболее безопасным посидеть какое-то время в Новгороде.

– Так что тут смотрим? – он приготовил фотоаппарат.

– Изначально собор был цельным, и фрески, которые сейчас здесь, внизу, раньше были доступны взгляду каждого, кто входил в храм, – сказала Зоя. – Изображение Страшного Суда встречало человека сразу, при входе. Оно сохранилось не очень хорошо. А вот фреска «Иов на гноище» XII века – вполне. Прокажённого Иова жена кормит, надев котелок на палку, чтобы не заразиться. Скорее всего, автор изображения – заезжий мастер, расписывавший храмы и в Киеве, и в Новгороде.

Марк вгляделся в строгое лицо жены Иова: красивая, с правильными чертами лица женщина смотрит на мужа с осуждением и пренебрежением. Смутно он помнил ветхозаветный сюжет: даже после многочисленных испытаний Иов не отрёкся от Бога. Местами на фреске были заметны странные округлые вставки нового грунта с рваным контуром.

– Реставраторы заделали следы пулевых отверстий. Это оккупанты стреляли, причём прицельно, – объяснила Зоя. – Получается, осознанный, неприкрытый акт варварства.

«Где вы сейчас?» – завибрировал его телефон, доставив сообщение от заказчика.

– Тут фотографировать можно? – спросил он у Зои.

– Без вспышки – да.

Марк снял несчастного Иова и его чёрствую жену. Фото ветхозаветной пары обрадовало заказчика:

«Вы очень въедливый молодой человек! – получил Марк ответ. – Верю, что у вас всё получится».

Он не был в этом так уверен, и в невесёлых раздумьях вслед за Зоей покинул Никольский собор.

Аркада и Воротная башня Гостиного двора

На выходе из собора они не стали задерживаться у «храмов купцов Сырковых», как охарактеризовала их Зоя – святого Прокопия и Жен-мироносиц. «Это московские храмы», – добавила она, и Марк истолковал эти слова как «значит, не особенно интересные».

– Да нет, хорошие, замечательные храмы! – вновь Зоя заговорила в унисон его мыслям. – Но там точно нет того, что для тебя сейчас главное.

Всё же он сделал несколько кадров на свой «Киев».

– Я уже и сам не знаю, что для меня главное, – пробормотал Марк. Хотелось подольше побыть среди светлых прохладных церквей, но Зоя сказала:

– Времени нет.

На небольшом расстоянии от Никольского собора возвышалась колокольня, а за ней – приземистая башня, увенчанная шатром с булавой.

– Воротная называется, – произнесла Зоя. – Это XVII век. А помещения башни были в разное время и жилыми, и складскими, и учебными классами. Ой! Что сейчас расскажу!.. Здесь, прямо в башне, в семидесятых годах жил Владимир Иванович Поветкин, знаменитый реставратор средневековых музыкальных инструментов.

– То есть археологи находили древние инструменты, и на них что, можно было играть? – удивился Марк.

– Новгород знаменит не только берестяными грамотами, но и музыкальными инструментами X–XV веков. Реставрацией этих артефактов и занимался художник и музыковед Поветкин. Самая знаменитая находка – это обломок гуслей с надписью «Словиша». Есть версия, что «словиша» означает «соловей»… Так называемые лирообразные гусли. Недалеко, за перекрестком, находится созданный Поветкиным Центр музыкальных древностей.

– Подожди, то есть в Новгороде играют прямо на старинных музыкальных инструментах?..

– Играют, конечно, на репликах, но очень достоверных.

– А сейчас здесь что?

– Экспозиция музея, – ответила Зоя. – Выставляют художественные произведения из металла.

Они вышли к знаменитой аркаде, которую он вчера увидел с Боевого хода.

– Местные называют её «Санта-Барбарой», – сказала Зоя.

– Красивая, – оценил Марк. – Даже, пожалуй, слишком…

Находясь в Новгороде всего второй день, он, тем не менее, уже почти привык к тому, что здесь наиболее ценным порой оказывается не самое привлекательное.

– На этом месте в XVII-XVIII веках был Гостиный двор, – перекрикнула гудящий теплоход Зоя. – Аркада и Воротная башня – всё, что от него осталось после войны. А средневековый торг – это то пространство, где сейчас клумбы и липовая аллея.

Марк примял уставшими шагами траву под аркадой. Снял её с нескольких ракурсов.

– Ладно, ну, скажем, не тут, но примерно тут торговали? – спросил он. – В XI веке и дальше? А чем расплачивались?..

– Сначала в ходу было иностранное серебро, – ответила Зоя

– Ну да, про торговлю с Европой мне уже рассказали, – вставил Марк.

– Но свои деньги всё же были нужны, – продолжала Зоя. – В XV веке начали чеканить свою монету, уже в московское время, при Иване Грозном, на ней начали изображать всадника с копьем, отсюда пошла «копейка». Название «рубль» тоже встречается впервые в новгородских берестяных грамотах.